Проблема признания Францией СССР, установления дипломатических отношений между двумя странами актуальна и в политическом и в научном плане. С расстояния в 60 лет многие аспекты этой проблемы становятся более отчетливыми. Советскими учеными уже проделана значительная работа по изучению истории советско-французских отношений ¹ .

Материалы, хранящиеся в Архиве министерства иностранных дел и Национальном архиве Франции, Архиве Института им. Мориса Тореза при ЦК ФКП, французская пресса тех лет позволяют расширить наши представления о событиях, связанных с установлением дипломатических отношений между СССР и Францией, помогают, в частности, глубже понять, что мероприятия Советского государства, направленные на укрепление власти Советов, решение экономических задач, а одновременно и на развитие взаимовыгодных внешних торгово- экономических связей, стимулировали стремление определенных торгово-экономических кругов и видных политических деятелей Франции к установлению деловых контактов в различных областях экономики и культуры между двумя странами.

Путь к признанию СССР французским правительством оказался длительным и трудным. Процесс формирования общественного мнения в пользу такого решения был сложным. Различные политические силы во Франции вели острую борьбу по этому вопросу. Если правящие круги занимали при этом противоречивую позицию, то трудящиеся массы решительно выступали за установление нормальных отношений с Советской страной.

Французская монополистическая буржуазия активно участвовала в организации гражданской войны и вооруженной интервенции против молодого Советского государства. Из всех стран, и в этом еще раз убеждают материалы архивов, Франция занимала в те годы неприми-

¹ Манфред А. З. Традиции дружбы и сотрудничества. Из истории русско-французских и советско-французских связей. М. 1967; Борисов Ю. В. Советско-французские отношения 1924 - 1945 гг. М. 1964; Гурвич С. Н. Рабочее движение и левый блок во Франции (1921 - 1926). М. 1966; Шишкин В. А. Советское государство и страны Запада в 1917 - 1923 гг. Л. 1969; Белоусова З. С. Франко-советские отношения 1920 - 1930 гг. и проблема коллективной безопасности в Европе. - Французский ежегодник (далее - ФЕ), 1969. М. 1970; Карпова Р. Ф. Признание СССР де-юре правительством Франции. - ФЕ, 1970. М. 1973; Салычев С. С. Французская социалистическая партия между двумя мировыми войнами. 1921 - 1940 гг. М. 1973; Рубинский Ю. И. Тревожные годы Франции. Борьба классов и партий от Версаля до Мюнхена (1919 - 1939). М. 1973; История Франции. Т. 3. М. 1973; Молчанов Н. Н. СССР - Франция. Полувековой путь. М. 1974; Трофимова Л. И. Москва и Париж обмениваются послами. - Новая и новейшая история, 1974, N 6; История внешней политики СССР. Т. 1. М. 1976; Смирнов В. П. Новейшая история Франции. М. 1979; и др.

стр. 63

римую по отношению к Советской республике позицию ² . Французские рабочие, крестьяне, солдаты, матросы, служащие, прогрессивная интеллигенция, все передовые люди настойчиво добивались того, чтобы правительство их страны отказалось от вооруженной интервенции и экономической блокады.

Мирная направленность внутренней и внешней политики Советского государства, его первые успехи на пути восстановления народного хозяйства, заключение РСФСР взаимовыгодных договоров с рядом стран в 1920 - 1922 гг. открывали широкие перспективы и для Франции. Экономический кризис, трудности восстановления народного хозяйства и десятилетиями складывавшегося международного разделения труда настоятельно требовали, чтобы французские правящие круги вступили в контакты с Советской Россией. Углубление противоречий между Францией и Англией, общая сложность международной ситуации тех лет также диктовали необходимость изменить политику в отношении Советской страны.

Уже в 1921 - 1923 гг. стали наблюдаться признаки некоторого смягчения тона французских политических деятелей в вопросах, касающихся отношений со Страной Советов. Это, в частности, проявилось в ряде выступлений Ж. Лейга, А. Мильерана, А. Бриана, которые, хотя и оставались на антисоветских позициях, вынуждены были считаться с необратимыми изменениями, происшедшими в мире. Каждый из них по-своему выражал мысль, что с советскими руководителями на определенных условиях можно все же вести переговоры. При этом они выдвигали требование признания Советским правительством долгов царского и Временного правительств как по отношению к частным держателям займов, так и правительствам, предоставившим ссуды России во время первой мировой войны. "Общества на французских капиталах, создавшие русскую промышленность, - говорилось в документе МИД Франции, - должны добиться гарантий на возобновление работ, на возмещение понесенных потерь и установление соответствующих экономических обязательств. Должны быть даны гарантии, обеспечивающие защиту французских интересов посредством организации определенного контроля и заключения длительных договоров, содержащих точные обязательства со стороны России". Одновременно подчеркивалось, что "признание Русского правительства возможно лишь при условии, если это правительство будет соблюдать обязательства, принятые ранее Россией" ³ . Из приведенных документов видно, что, несмотря на все и всяческие "условия", сам термин "признание" стал фигурировать и в правительственных документах, и в печати, и в выступлениях официальных лиц.

Когда в 1920 г. были установлены дипломатические отношения между Советской республикой и Эстонией, Латвией, Литвой, Финляндией, Польшей и стороны обменялись послами, французское правительство официально высказало свое недовольство этим актом прибалтийских государств. Поскольку в столицах указанных государств были открыты советские посольства, неизбежны стали и контакты последних с дипломатическими представителями других стран, в том числе и Франции. Министерство иностранных дел Франции дало своим дипломатам специальное указание не устанавливать контактов с советскими послами. Если же те сами будут предпринимать соответствующие попытки, то предписывалось относиться к этому отрицательно. В телеграмме послу в Хельсинки от 14 февраля 1921 г. предлагалось принимать советского посла только "как частное лицо" ⁴ . Посол М. Фабр

² Arhives du Ministere des Affaires etrangeres de France; 1918 - 1929. France - Russie, Serie Z, carton 619, dossier 20 (далее AMAE). Vol. 348, pp. 85 - 90; Vol. 349, pp 16 - 17.

³ Ibid. Vol. 348, pp. 110 - 112.

⁴ Ibid. Vol. 347, t. II, p. 7.

стр. 64

в телеграмме от 24 февраля 1921 г. подтверждал: "В соответствии с указаниями, которые мне только что передал дю Шаффо (сотрудник МИД Франции. - Н. К.)" членов большевистского представительства следует рассматривать лишь как частных лиц, вследствие чего, если один из них нанесет мне визит, следует его выслушать и, конечно, вернуть его карточку, не указывая его официального звания" ⁵ . В другой депеше, направленной послам Франции в прибалтийских странах, говорилось: "Избегайте какого-бы то ни было контакта с ними. Если они явятся в ваше представительство, вы не должны принимать их" ⁶ .

Вместе с тем французским дипломатам вменялось в обязанность, чтобы они внимательно следили за действиями советских представителей и по возможности выясняли характер ведущихся ими переговоров. Французскую сторону особенно волновали наметившиеся контакты Советского государства с Англией и Германией, подписание между ними торговых соглашений. Когда осенью 1921 г. представитель НКИД М. М. Литвинов совершал поездку в столицы некоторых европейских государств, французский посол в Швейцарии докладывал: "Литвинов - помощник Чичерина... предпринял серьезное путешествие, ознакомительную поездку по главным европейским столицам. Он встречался с английскими и немецкими финансовыми кругами". Далее высказывались опасения, что советская сторона пойдет на уступки Англии и Германии, а Франция лишится традиционного выгодного русского рынка ⁷ .

Во французских правящих кругах начинало расти беспокойство по поводу отсутствия франко- советских контактов. Когда коммерсанты стали настаивать на том, чтобы правительство разрешило им вступить в деловые связи с советскими торговыми представителями, власти заявили, что ничего не имеют против контактов частных торговцев с советской кооперацией и государственной торговлей ⁸ . Затем возникла идея о посылке в Советскую страну официальных представителей. В конце 1920 г. с таким предложением выступил бывший представитель французской военной миссии в России Ж. де Люберсак. В своем обращении к правительству он просил, чтобы ему разрешили неофициально посетить Советскую Россию, ссылаясь на то, что он знаком с В. И. Лениным, встречался с ним и обсуждал различные проблемы. Действительно, в феврале 1918 г. во время Брест-Литовских переговоров Владимир Ильич принял его и Ж. Садуля по их просьбе ⁹ . Готовность посетить Советскую Россию в том же 1920 г. выразила также группа в составе: П. Арбель - металлургический магнат; Негра - преподаватель из Дижонского университета; Г. Каттоваза - бывший сотрудник французского консульства в Екатеринославе; Эрлих - депутат парламента, "специалист по славянским делам" ¹⁰ . Но правительство под давлением реакционных сил не дало согласия на их поездку.

С каждым годом французская экономика все больше ощущала нужду в российском рынке. За широкие экономические контакты выступали значительные общественные силы. Эту идею поддерживали и левонастроенные деятели из партий радикалов и социалистов. Восстановления отношений с Россией требовали торговцы и промышленники. Многие из них были хорошо знакомы с экономической программой Советского государства, с нэпом. Один из редакторов "L'Humanite", А. Дюнуа, писал, что реакционная политика "Национального блока" в области франко-русских отношений находится накануне банкротства,

⁵ Ibid., р. 8.

⁶ Ibid., p. 23.

⁷ Ibid., pp. 131, 147.

⁸ Ibid. Vol. 349, p. 37.

⁹ См. Ленин В. И. ПСС. Т. 37, с. 55 - 56,

¹⁰ АМАЕ. Vol. 347, р. 23.

стр. 65

"капиталисты сами скоро заставят французское правительство возобновить контакты с Россией" ¹¹ .

Опасение, что французы не получат доступа на советский рынок, который будет заполнен немецкими, английскими и скандинавскими товарами, ускорило решение правительства позволить частным лицам заключать торгово-экономические соглашения с Советской Россией. Это подготавливало почву и для установления дипломатических отношений ¹² . В. И. Ленин, выступая на пленуме Моссовета 20 ноября 1922 г., говорил: "Мы стоим на дороге, совершенно ясно и определенно очерченной, и обеспечили себе успех перед государствами всего мира, хотя некоторые из них до сих пор готовы заявлять, что садиться с нами за один стол не желают. Тем не менее экономические отношения, а за ними отношения дипломатические налаживаются, должны наладиться, наладятся непременно" ¹³ .

Признаки перемен в позиции Франции отметила 2 января 1922 г. газета "Известия": "За последнее время тон французских кругов и французской печати по отношению к Советской России явно меняется. Образовалась влиятельная группа капиталистов во главе с Шевельи, кровно заинтересованная в скорейшем восстановлении сношений с Россией. Теперь во Франции капиталисты начинают учитывать тот факт, что интересы Англии и России на Востоке кое-где приходят в столкновение, тогда как у Франции с Россией там такового расхождения... нет". А. Бриан, выступая в сенате в декабре 1921 г., отмечал, что Россию "нельзя рассматривать как ничтожную величину и игнорировать ее существование. Напротив, французский капитал до сих пор ничего не сделал для сближения с ней, и этот вопрос не терпит дальнейших отлагательств" ¹⁴ .

Эти идеи получили широкое распространение во Франции перед Генуэзской конференцией. Газета "Le Temps" писала 2 января 1922 г.: "В тот день, когда государства (имеются в виду Франция, Англия, Италия. - Н . К.) займутся русскими делами и добьются от большевиков гарантий, они поймут, что жизненные нужды России могут быть всегда согласованы с нуждами Франции". В канун конференции М. Кашен, выступая в парламенте, заявил: "В Генуе нашим делегатам придется разговаривать с советскими делегатами как с равными. Генуэзская конференция должна знаменовать собою окончательный разрыв с нашей прежней политикой, и об этом должно быть заявлено публично" ¹⁵ . М. Кашен писал в "L'Humanite": "Политика, которой Антанта следовала с момента перемирия, потерпела полный крах. Генуэзская конференция состоится, и мы не сомневаемся, что Франция там будет, ей придется встретиться лицом к лицу с представителями Советской России, присутствия которых на всех международных конференциях требовали только коммунисты" ¹⁶ .

Однако реакционные силы Франции в 1921 - 1922 гг. по-прежнему выступали против расширения контактов с Советской Россией. Это явилось одной из причин отставки А. Бриана. Его сменил Р. Пуанкаре, который был настроен крайне антисоветски и старался оказать соответствующее влияние на участников Генуэзской конференции. Непримири-

¹¹ Цит. по: Правда, 1.Х.1921. "Национальный блок" - созданное в 1919 г. в период первых послевоенных парламентских выборов объединение ряда правых политических партий и группировок во главе с А. Мильераном, Р. Пуанкаре, Ж. Клемансо, Л. Барту.

¹² АМАЕ. Vol. 349, р. 20; см. Документы внешней политики СССР. Т. IV. М. 1960, с. 16 - 17.

¹³ Ленин В. И. ПСС. Т. 45, с. 301.

¹⁴ Известия, 2.1.1922.

¹⁵ АМАЕ. Vol. 349, р. 52.

¹⁶ L'Humanite, 2.1.1922.

стр. 66

мость французского правительства по отношению к Советской России проявилась и на самой конференции. Французская делегация делала все для того, чтобы поставить представителей пролетарского государства в неравноправное положение.

Советская делегация внесла предложения о всеобщем сокращении вооружений, об урегулировании финансово-имущественных претензий и нормализации политических отношений между советскими республиками и капиталистическими странами. Представители Франции и Бельгии отклонили эти предложения. Французская делегация требовала восстановления частной собственности иностранных капиталистов, признания долгов царского и Временного правительств, изменений в законодательстве, направленных на подрыв советского общественного строя. В ответном заявлении советской делегации говорилось: "Российское правительство делегировало своих представителей на Генуэзскую конференцию в надежде достичь здесь соглашения с другими государствами, которые, не покушаясь на установленный в России после революции и победоносного отражения интервенций социальный и политический режим, должны были не затруднить, а облегчить экономическое и финансовое положение России и одновременно расчистить путь для улучшения экономического положения Европы. Россия не побеждена. К общему соглашению может привести лишь такой тон переговоров, который обычно применяется среди держав, разговаривающих между собой на равных правах" ¹⁷ . В письме советской делегации председателю французской делегации говорилось: "Российское правительство не может скрыть от французского правительства, что его враждебная политика в отношении России в общественном мнении России пробудила живое чувство негодования против Франции и что, помимо этой политики, не существовало бы другой причины, мешающей восстановлению наиболее дружественных отношений между Россией и Францией и ее союзниками. Российское правительство убеждено, что изменение этого положения является столь же необходимым, сколь и полезным в интересах Франции, России, народов Западной Европы и экономического возрождения всего мира" ¹⁸ .

После Генуэзской конференции французская буржуазия продолжала внимательно следить за развитием событий в Советской стране, успехами в восстановлении и развитии народного хозяйства. Отвечая на вопросы корреспондента газеты "Известия", Г. В. Чичерин отмечал: "В самом французском обществе неудержимо растет и развивается стремление к восстановлению экономических сношений с Советскими республиками, крайне выгодных и нужных для обеих стран, а вслед за тем и политических отношений. Со стороны Советских республик постоянно и недвусмысленно высказывалось и проявлялось искреннее желание нащупать с Францией общую почву, начать с ней переговоры и установить с ней мирные и нормальные отношения" ¹⁹ .

Информация о положении в СССР, об укреплении Советской власти постепенно проникала во Францию. Источниками сведений о нашей стране были не только печать и радио, но и очевидцы. В 1920 - 1923 гг. Советскую страну посетили представители различных общественных слоев Франции. Среди них были коммунисты, социалисты, профсоюзные деятели, коммерсанты и др. Некоторые из них за границей встречались с Л. Б. Красиным, М. М. Литвиновым, Г. В. Чичериным и др. Их отчеты о поездках в Россию и обо всем виденном неизменно вызывали огромный интерес ²⁰ . К концу 1923 г. в настроениях правящих

¹⁷ Материалы Генуэзской конференции. М. 1922, с. 240.

¹⁸ Документы внешней политики СССР. Т. V. М. 1961, с. 279.

¹⁹ Там же. Т. VI. М. 1962, с. 556.

²⁰ АМАН. Vol. 348, pp. 141 - 144, 154, 154а, 155.

стр. 67

кругов наметились определенные сдвиги. Стало очевидным, что правительство Р. Пуанкаре долго у власти не продержится. Его внутренняя и внешняя политика подвергалась резкой критике. Экономическое положение трудящихся масс ухудшалось. Мелкая и средняя буржуазия разочаровалась в Пуанкаре. Большую роль в этом сыграла оккупация французскими войсками Рура. Все отчетливее нарастало недовольство политикой правительства и в "русском вопросе".

Росту числа сторонников контактов с РСФСР во многом способствовала поездка лидера партии радикал-социалистов Э. Эррио в Советскую Россию. Незадолго до своей поездки, выступая в палате депутатов, он заявил: "Я бы хотел видеть Францию протягивающей руку России, чтобы помочь ей подняться" ²¹ . Посещение им Страны Советов в сентябре 1922 г. вызвало большой интерес во Франции и во многом способствовало изменению тона буржуазной прессы. В хранящемся в Архиве МИД Франции фонде Эррио имеются материалы, которые свидетельствуют о его стремлении увидеть все, что происходит в Советской России, своими глазами. "Я бы хотел сам составить себе представление о положении страны, о которой распространялись самые различные сведения", - писал Эррио ²² . Накануне своего отъезда в интервью газете "Information" он сказал: "Я смотрю в сторону России, имея в виду широкие экономические и политические интересы. Русский народ не может умереть... Я уверен, что Россия выйдет из этого испытания еще более сильной, более трудолюбивой, чем когда бы то ни было". На вопрос: "можно ли торговать с большевиками?" Эррио ответил утвердительно. "Как бы то ни было граждане Российской республики нашли свое отечество. Я возлагаю надежду на русских - вот почему я еду туда... Я хочу на месте убедиться, какую позицию нам следует избрать" ²³ . В интервью парижскому корреспонденту "Morning Post" Эррио подчеркнул: "Я еду в Россию в качестве независимого наблюдателя и искреннего демократа, цель которого - работа на пользу сближения обеих наций. Конечно, французское правительство будет осведомлено о моем отъезде, однако моя миссия не связана ни с какими поручениями правительства. Если я поеду в Россию, я поеду на свой собственный страх и риск" ²⁴ .

Тем не менее французская общественность была убеждена, что Эррио едет в Россию по поручению правительства ²⁵ . Утверждали, что на Эррио возложена конфиденциальная и ответственная миссия, что он уполномочен заключить экономические сделки и т. д. ²⁶ . Некоторые буржуазные газеты предрекали провал этой миссии, уверяя, что Эррио не сможет увидеть всего того, что захочет ²⁷ . Французская полиция внимательно следила за поездкой Эррио, сообщая все подробности о его встречах, об этом говорят полицейские донесения, хранящиеся в Национальном архиве ²⁸ .

20 сентября 1922 г. Эррио прибыл в Москву. Ему была предоставлена возможность побывать в Петрограде, Нижнем Новгороде и других местах. В. И. Ленин в интервью корреспонденту газет "Observer" и "Manchester Guardian" М. Фарбману говорил: "Мы чрезвычайно высоко ценим и прием Эррио в Москве и тот шаг к сближению с Францией или к переговорам с ней, которые стали теперь возможными, вероятными

²¹ Эррио Э. Из прошлого. Между двумя войнами, 1914 - 1936. М. 1958, с. 147.

²² Там же, с. 148.

²³ Правда, 7.IX.1922.

²⁴ Там же, 24.VIII.1922.

²⁵ Там же.

²⁶ Там же, 3.IX.1922.

²⁷ Les Debats, 1.IX.1922.

²⁸ Archives National (далее - AN). F ⁷ - 13492.

стр. 68

и, хотелось бы думать, необходимыми. Всякое сближение с Францией для нас чрезвычайно желательно, особенно ввиду того, что торговые интересы России настоятельно требуют сближения с этой сильнейшей континентальной державой" ²⁹ .

Покидая СССР, Эррио заявил: "Я пробыл около трех недель и имел полную возможность видеть абсолютно все, что меня интересовало. То, что наша печать пишет о России, - фантазия, роман, сенсационный фильм. Что касается моих взглядов, то вы, вероятно, уже знаете, что я сторонник сближения с Россией. Русские и французы - два республиканских народа, имевшие и имеющие общие интересы. Нам нужно сговориться, мы должны встретиться, узнать друг друга, а остальное все приложится". Отвечая на вопрос корреспондента "Правды": "Как вы мыслите это сближение конкретно?", Эррио заявил: "Мы должны обменяться торговыми делегациями и приступить к решению вопроса о долгах и о собственности в таком духе, который не противоречил бы ни вашим, ни нашим принципам... Я убедился, что Советское правительство очень устойчиво... Оно представляет большинство народа... Скажу везде - в парламенте, в печати, скажу правительству, что народы Франции и России близки по духу и интересам, что между ними должна быть восстановлена дружба" ³⁰ .

Вернувшись на родину, Эррио активно пропагандировал идею признания СССР. "Давайте бороться с тупой ненавистью, с гнусной ненавистью, которая никогда ничего не создавала. Надо работать над тем, чтобы примирить Русскую республику с Французской республикой" ³¹ , - говорил он. "Не проклинать надо эту величайшую в мире страну, а учиться у нее" ³² . "Le Temps", оценивая прием, оказанный Эррио, отмечала: "Позиции Москвы подтверждают, что шансы на возможность русско-французского соглашения растут" ³³ . В письме к Пуанкаре Эррио подчеркивал, что положение Советского правительства устойчивое: "Нет никого, и трудно даже вообразить кого бы то ни было, кто бы мог его заменить"³⁴ . Выступая в обществе французских ученых, продолжая ту же мысль, он заявил: "Все республиканцы должны объединиться, чтобы потребовать признания Советской республики. Необходимо начать кампанию в пользу такого признания" ³⁵ . Отстаивая идею сближения с Россией, Э. Эррио стремился завоевать доверие в широких общественных кругах, у "средних" французов.

В письме Чичерину Эррио писал: "Я имел продолжительную беседу с г. Пуанкаре. 1) Он заверил меня, что Россия получит широкую возможность участвовать в конференции, которая будет принимать решения о свободе проливов (имелась в виду Лозаннская конференция. - Н. К .). Е этом вопросе он проявит большую терпимость. Некоторые документы уже должны были доказать Вам это. 2) Вопрос о судах (которые были уведены в Бизерту Врангелем и переданы французскому правительству. - Н. К.) воспринят весьма благожелательно. Будут сделаны попытки найти решение: необходимо выяснить отношение парламента. Я послежу за этим. 3) Идея обмена торговыми делегациями значительно укрепляется. Торговая палата желает взяться за нее. По моему мнению, следует сделать так, чтобы группа возглавлялась консулом. Это представляется мне существенным для того, чтобы обеспечить связь с правительством и избежать влияния реакционеров. Я провожу мою кампанию со всей энергией и насколько могу искусно,

²⁹ Леиин В. И. ПСС. Т. 45, с. 237.

³⁰ Правда, 7.Х. 1922.

³¹ Herriot Е. La Russie nouvell. P. 1922, p. 297.

³² Заря Востока, 9.ХI.1924.

³³ Le Temps. 14.X.1922.

³⁴ Цит. по: Международная жизнь, 1962, N 10, с. 152 - 153.

³⁵ Правда, 28.XI.1922.

стр. 69

действуя в интересах наших двух государств. Вчера вечером у меня была встреча с группой, представляющей французские интересы в России. Я натолкнулся на решительное сопротивление г. Эрлиха. Однако я терпелив и упрям. При доброй воле с той и другой стороны удастся добиться успеха" ³⁶ . В ответе Чичерина говорилось: "Дорогой господин Эррио, я глубоко обрадован получением Вашего очень дружественного письма от 26 октября, и мы благодарны Вам за Вашу дружбу и Ваши добрые намерения. Г-н Малышев (глава советской делегации на Лионской ярмарке. - Н . К.) хотел бы немедленно отправиться в Лион для предварительных переговоров, а также устроить одновременный отъезд нескольких ваших соотечественников из Ирбита в Сибири... Я надеюсь, что общая идея об огромной роли, которую могло бы сыграть восстановление добрых отношений между нами, также будет иметь успех. Это великое историческое дело должно быть осуществлено. Цель его - примирение в самом общем смысле слова" ³⁷ .

В стремлении изучить действительное положение дел в Советской России и установить с нею дружественные контакты Эррио не был одинок. Определенную роль в установлении дипломатических отношений сыграла поездка в августе 1923 г. сенатора А. де Монзи. В недавно открытом для исследователей его личном архиве имеются интересные материалы об этой поездке. Он писал: "Целью моего визита является... изучить Россию... Несмотря на различного рода трудности, я многое узнал. Все, что я увидел, еще раз подтвердило мое мнение, что никакие экономические отношения невозможны между Францией и Россией до тех пор, пока не будут установлены предварительно политические и дипломатические отношения. Я бы хотел, чтобы что-то в этом плане было сделано перед выборами во Франции. Я принадлежу к республиканской партии; совершенно естественно, что я надеюсь на победу левого крыла в парламенте. Большинство левых вне всякого сомнения выскажется за восстановление отношений с Советской Россией" ³⁸ .

Значительная часть официальных кругов Франции противилась поездке де Монзи. Эти люди распространяли слухи, что Советы подстроили ему "ловушку" ³⁹ . Особенно стремилась помешать этой поездке белая эмиграция. По поводу враждебных Советской власти выступлений русской эмиграции де Монзи писал: "Кому верить? Друзьям - эмигрантам, которые в разладе со своим прошлым, или таким, как Эррио, которого обвиняют в соглашательстве? Я решил, что надо поехать в Россию, чтобы увидеть и проверить" ⁴⁰ . По возвращении из СССР он опубликовал серию статей о своем путешествии. В одной из них он писал: "Сначала думали, что достаточно будет отрицать Россию, чтобы уничтожить Советы. Я же, напротив, начиная с 1918 г. считал, что мы не должны разрывать наши контакты... Я убедился, что дипломатия присутствия - это необходимое дополнение к победоносной политике... Мы оказали поддержку противникам большевиков... Мы надеялись за неимением военного успеха на успех... на конференции в Генуе, которого мы не добились. Но в дипломатии, так же как и в доме, дверь не остается надолго открытой. После встреч в Генуе советские делегаты были приглашены в Лозанну - приглашены Великобританией, Италией, Францией. А пригласить кого-либо - значит допустить, что он существует... По моему мнению, еще в прошлом году Франция фактически признала правительство Советов" ⁴¹ .

О своих впечатлениях от поездки де Монзи писал и в статье "Пу-

³⁶ Документы внешней политики СССР. Т. V, с. 667.

³⁷ Там же, с. 666.

³⁸ AN. F ⁷ - 13492.

³⁹ Ibid.

⁴⁰ Le Journal, 14.VIII.1923.

⁴¹ Ibid, 21.IX.1923.

стр. 70

тешествие в страну Ленина. Улицы Москвы": "Что касается людей, то у них хороший цвет лица и эта чисто славянская мощность. Никаких признаков физиологического упадка... Это первое впечатление сильной расы, крепкого народа. Везде наблюдается массовое движение вперед" ⁴² . В другой статье он отмечал, что в России возрождается промышленное производство и налаживается организация труда ⁴³ . За публикацией статей в газете "Le Journal" последовала дискуссия о целесообразности дружеских контактов с СССР и восстановлении традиционных связей между обеими странами.

В сентябре 1923 г. де Монзи выступил в Марселе в помещении театра "Одеон". В полицейских донесениях говорилось: "Сенатор де Монзи устроил конференцию о России, организованную Обществом народного просвещения. Присутствовало приблизительно 1500 человек. Собрание поддержало выступления большинства ораторов, заявивших себя сторонниками сближения и возобновления сношений с Россией, что получило одобрение на страницах газет "La Liberte" и "Les Debats" ⁴⁴ . В Париже де Монзи выступил в Научном обществе. "L'Humanite" сообщала, что в помещении было полно желающих услышать рассказ о событиях в России, о Москве ⁴⁵ . О поездке в СССР де Монзи опубликовал книгу, в которой указывал: "Признание Францией России не будет делом какой-либо партии, а будет делом здорового смысла и политического реализма. Оно не будет нашей уступкой коммунистам". Одним из аргументов к, сближению двух стран де Монзи считал "вековые традиции" ⁴⁶ .

В Национальном архиве Франции хранятся документы, позволяющие составить определенное мнение о настроениях эмиграции. "Русский комитет", Еюзглавляемый В. Бурцевым, был категорически против признания СССР, а круги белоофицерской эмиграции готовы были "линчевать де Монзи" ⁴⁷ . Особенно нападали на него милюковские "Последние новости". Позиция самого П. Н. Милюкова наиболее отчетливо была выражена в его письме Е. Кусковой: "Пумпянский (член кадетской партии. - Н. К.)... совсем отошел от нас. Участвует в "смешанном обществе", стоит за признание и за де Монзи. Тут предел, через который здесь мы переступить не можем" ⁴⁸ . Оценки эсеров стали более сдержанными. Часть эмигрантов считала, что необходимо покончить с "неопределенностью" в отношениях между Францией и Россией, что надо идти на установление дипломатических отношений, на признание СССР де-юре и де-факто. Но большая часть эмиграции по-прежнему уповала на гибель Советской власти. Белоэмигрантская пресса трубила об интенсивной подготовке к "решительным сражениям с большевиками" ⁴⁹ . Особые усилия прилагались ею, чтобы скомпрометировать миссии Эррио и Монзи ⁵⁰ .

Но как ни злобствовала белогвардейская печать, сколько ни принималось антисоветских резолюций и ни произносилось речей, предававших большевиков анафеме, развивающийся и ширящийся позитивный процесс нельзя было остановить. В поддержку требования о признании СССР энергично выступили французские трудящиеся. Систематически боролась за это компартия.

В 1923 г. в связи с оживлением антисоветских действий английского правительства и реакционных сил Франции солидарность демокра-

⁴² Ibid., 15.VI 11.1923.

⁴³ Ibid., 3.VIII.I923.

⁴⁴ AN. F ⁷ - 13492; La Liberte, 30.X.1923; Les Debats, 9.X.1923.

⁴⁵ L'Humanite, 1.X.1923.

⁴⁶ Де Монзи А. От Кремля до Люксембургского дворца. М. 1926.

⁴⁷ AN. F ⁷ - 13492.

⁴⁸ Последние новости, 17.IX. 1923.

⁴⁹ AN. F ⁷ - 13492.

⁶⁰ Русская газета, 1.Х.1923.

стр. 71

тической Франции с Советской страной проявилась в новых формах. В июле 1923 г. в редакцию газеты "Известия" из Франции пришло письмо следующего содержания: "Дорогие товарищи! Бешеная погоня Англии и Франции за вооружение авиафлота, с одной стороны, ваши энергичные усилия к созданию собственного воздушного флота - с другой, привели нас к мысли пожертвовать половину нашего дневного заработка в собираемый для этой цели фонд. До ультиматума ставленника нефтяных компаний Керзона мы жили иллюзией, что мировая буржуазия, прекрасно учитывающая симпатии мирового пролетариата к рабоче-крестьянской России, не осмелится напасть на эту страну. Ультиматум Керзона убедил нас в том, что по мере того, как Советская Россия с каждым днем все более укрепляется, она в то же время как бы становится все более тяжелой гирей, привешенной к ногам мировой реакции; связанная в своем наступлении на пролетариат, эта реакция сделает все для нее возможное, чтобы освободиться от этих пут. Итак, если мы решим внести нашу лепту, чтобы принять участие в усилении защиты России, то мы убеждены, что тем самым защищаем наше собственное существование" ⁵¹ .

Движение французских трудящихся в поддержку СССР сливалось с их борьбой за разрешение собственных социально-политических проблем. В июле 1923 г. ЦК ФКП выпустил воззвание, в котором призывал возобновить борьбу за всеобщую амнистию, за амнистию Ж. Садуля, М. Коттена (он стрелял в Ж. Клемансо и ранил его), освобождение тех, кто весной 1919 г. поднял восстание на кораблях французской эскадры в Черном море ⁵² . На III конгрессе ФКП была принята резолюция, требующая признания СССР ⁵³ . Особенно активно участвовала в движении за признание Советской страны трудящаяся молодежь. Это ярко проявилось в дни Международной недели рабочей молодежи. С речами перед многотысячной аудиторией выступали М. Кашен и секретарь Союза французской молодежи Ж. Гийо. С большим интересом и вниманием была выслушана речь представителя советского комсомола. Полиция сделала попытку арестовать его, но молодые рабочие Парижа укрыли своего товарища из Советской России. Об этом факте говорилось на Лионском конгрессе ФКП ⁵⁴ .

"Русский вопрос" не сходил со страниц печати. Все настойчивее звучали требования возобновить отношения с Россией. Газета "Information" задавала вопрос: "Неужели мы доведем дело до такого положения, при котором русский народ окончательно утвердится во враждебной нам позиции? С нашей стороны было бы большой неосторожностью создавать дальнейшие затруднения на пути к переговорам". Даже правая "Les Debats" отмечала: "Благоразумие заставляет нас пока ограничиться поощрением возобновления торговых сношений с Россией, которые ничем не связывают правительство, т. е. в форме частной инициативы". "Journal de Debats" писал: "Все лица, которые пожелали бы действовать в этом направлении, встретят со стороны министерства иностранных дел поддержку и получат необходимые паспорта". Реакционная "Action francais" отмечала: "Дискуссия за последние дни по этому вопросу и кампания в печати свидетельствуют о колебании общественного мнения во франко-русском вопросе. Чувствуется, что французское правительство не находит в себе мужества подойти к этому вопросу вплотную и лихорадочно ищет промежуточные решения" ⁵⁵ .

⁵¹ Известия, 29.VII.1923.

⁵² L'Humanite, 20.VII.1923; Правда, 26.VRI923.

⁵³ Parti Communiste. III Congres National tenu a Lyon les 20, 21, 23 janvier 1924. Adresses. Resolution. P. 1924, pp. 24. 25.

⁵⁴ Ibid.

⁵⁵ См. Правда, 3.III.1923.

стр. 72

Во время празднования в Париже шестой годовщины победы Великой Октябрьской социалистической революции требование признания СССР прозвучало особенно мощно. Огромный сад за авеню Эмиля Золя был полностью заполнен. Сюда пришли рабочие Парижа. Выступая на митинге, А. Барбюс горячо приветствовал Октябрьскую революцию. "Россия дала марксизму реальную силу", - заявил он. М. Кашен, говоря о Советской стране, подчеркнул: "Эта многострадальная нация обретает второе дыхание, начинает возрождаться. И вот уже одна за другой к ней поворачиваются те капиталистические державы, которые еще вчера хотели нанести ей смертельный удар... Русские революционеры... сумели защитить свои завоевания. Никогда еще ни в одной другой стране не был продемонстрирован такой героизм, такая вера в будущее, такое самообладание, такой гибкий и тонкий разум. Лишь 93-й год может служить подобным примером в истории". М. Кашен призвал французский пролетариат к борьбе за установление дружеских отношений с Советской Россией ⁵⁶ . П. Семар - лидер французских профсоюзов, коммунист в своем выступлении подчеркнул, что все годы после Великого Октября на первом месте в борьбе французских трудящихся был лозунг признания СССР ⁵⁷ .

Возрождались и развивались на новой основе традиционные культурные связи двух народов. Известно, что в течение длительного времени интенсивный культурный обмен между двумя народами во многом способствовал их взаимному духовному обогащению. В годы интервенции и гражданской войны эта связь была прервана по вине правящих кругов Франции. В 20-х годах начинается некоторое оживление. В 1923 г. в Париж приехал В. Маяковский. О своих впечатлениях он писал в газете "Известия" 6 февраля 1923 г.: "Париж видит сейчас первых советских русских. Красная паспортная книжечка РСФСР - достопримечательность, с которой можно прожить две недели, не иметь никаких иных достоинств и все же оставаться душой общества... Всюду появление советского производит фурор с явными оттенками удивления, восхищения и интереса... На меня даже устанавливалась некоторая очередь. По несколько часов расспрашивали, начиная с вида Ильича и кончая весьма распространенной версией о "национализации женщин" в Саратове". На банкете в честь Маяковского первый тост был поднят за Советскую власть. Газета "L'Humanite" печатала повесть М. Горького "Мать" и другие его произведения. 7 июля 1923 г. Национальный комитет социальных и политических наук организовал вечер, на котором профессор П. Леви рассказал о культурной жизни в Советской России. Выступавшие с большим воодушевлением говорили о преобразованиях в области культуры и экономики СССР ⁵⁸ .

Приглашение советской делегации участвовать в Лозаннской конференции расценивалось значительной частью французских общественных кругов как фактическое признание Советской России. В 1923 г. советская делегация была приглашена для участия в Лионской ярмарке, на которой были представлены Госторг, Промбюро, Кустпромторг, бумажная фабрика, нефтяные заводы и тресты: спичечный, табачный и машиностроительный ⁵⁹ . На банкете, устроенном в честь делегаций, прибывших на ярмарку, Эррио заявил: "Объединим в едином братском порыве все народы свободного духа и великодушной энергии, начиная с наших славянских друзей, которых мы приветствуем за этим столом как вестников окончательного мира". Корреспонденту РОСТА Э. Эррио заявил: "Участие России в Лионской ярмарке представляет боль-

⁵⁰ L'Humanite. 26.X. 1923.

⁵⁷ См. Куманев В. А. Становление советско-французских культурных связей. - Новая и новейшая история, 1977, N 4.

⁵⁸ Правда, 10.VII.1923.

⁵⁹ Известия, 2.II.1923.

стр. 73

шой интерес. Мы знали уже и раньше вашу прекрасную, культурную промышленность, но здесь мы имеем, кроме того, еще ценные образцы первосортных русских товаров... Мы определенно идем по пути возобновления сношений с Россией. В качестве главы демократических партий я могу заверить вас, что во французском общественном мнении произошел решительный поворот" ⁶⁰ .

Однако антисоветские действия, поощряемые французским правительством, вынудили СССР отозвать свою делегацию из Лиона. Суть дела состояла в следующем. Еще в марте 1921 г. советские торговые организации заключили сделку с французским акционерным обществом для развития торговли и промышленности на продажу и закупку ряда товаров. Когда груз из РСФСР прибыл в Марсель, он был секвестрован по требованию бывших владельцев шелкоткацких предприятий в России братьев Бунатьян, чем была подорвана правовая основа сделки. Одновременно в приговоре суда было записано, что официальные акты Советского правительства не будут действительны для французского суда, пока СССР не будет признан Францией. Затем и другие белоэмигранты заявили, что советская сторона торгует их собственностью. Это осложнило налаживание экономических отношений. Эррио писал: "Французское общественное мнение оказалось несомненно более разумным, чем наше робкое правительство, а в особенности чем большинство "Национального блока", для которого борьба против России является вопросом внутренней политики. Нельзя допустить, чтобы русские эмигранты и банкиры ставили препятствия сближению Франции и России" ⁶¹ .

Вместе с трудящимися всего мира французский трудовой народ, передовые люди Франции глубоко скорбели по поводу кончины Ленина - вождя мирового пролетариата, создателя первого в мире социалистического государства. Съезд ФКП пятиминутным молчанием почтил память Владимира Ильича. В день похорон французские рабочие установили на площади в Сен-Дени его бюст. В Париже и других городах были проведены траурные церемонии. С портретами Ленина рабочие прошли по улицам ряда городов. А. де Монзи говорил: "Авторитет Ленина и его дела пустили такие корни, что они останутся и после его смерти. Смерть Ленина - большая потеря для Советов, но Советы не умрут. Я полагаю, что у Франции нет никаких оснований не отправлять официальной миссии в Москву". Эррио писал: "Нет нужды доказывать, как далек я был от ленинского учения, но я всегда восхищался его исключительным дарованием государственного человека, его решительностью, энергией, его действительно энциклопедической образованностью. Я уверен, что, если бы он жил, то он бы еще многое сделал для своей страны, ибо он был человеком, который умел оценивать всякую ситуацию и находить из нее выход". В траурные дни муниципалитеты двух городов Шамбон и Фежероль (деп. Луары) постановили назвать по одной из улиц именем Ленина. На траурном митинге в Сорбонне, посвященном памяти Ленина, выступали профессора В. Ваш и П. Пенлеве ⁶² . Отдавая дань памяти вождя пролетариев всего мира, французские трудящиеся выражали уверенность в том, что советский народ справится с трудностями и не изменит своим принципам и планам, что наступит тот день, когда Франция и Россия протянут друг другу руки.

Тем временем кризис "Национального блока" углублялся. Политика Пуанкаре подвергалась острой критике по вопросам внутренней и внешней политики со стороны депутатов-коммунистов и радикал-социалистов. Пытаясь спасти свое положение в конце 1923 - начале 1924 г.,

⁶⁰ Правда, 8.III.1923.

⁶¹ Там же, 27.III.1923.

⁶² Там же, 23, 26.I.1924; 28.II.1924.

стр. 74

правительство Пуанкаре сделало попытку вступить в переговоры с Советским правительством при посредничестве министра иностранных дел Чехословакии Э. Бенеша ⁶³ . Но эта акция была запоздалой и ничего не могла изменить. На выборах 11 мая 1924 г. "Национальный блок" потерпел поражение. Победу одержал "Левый блок". Главой правительства стал Эррио. В одном из первых выступлений он заявил о необходимости восстановления дипломатических отношений с Советским правительством, напомнил о своем посещении Советской России в 1922 году ⁶⁴ .

17 июня 1924 г. Э. Эррио выступил в палате депутатов с заявлением о готовности Франции признать СССР. По его предложению была создана комиссия под председательством сенатора де Монзи "для изучения условий возможности признания СССР". Одновременно по его инициативе было создано Общество франко-советской дружбы, выпустившее воззвание, в котором говорилось, что признание СССР Францией есть первая предпосылка сближения между двумя странами: "Цель (общества. - Н. К .), - говорилось в нем, - организация пропаганды для признания России Францией как первого условия экономического и политического соглашения". Первыми членами общества стали: Э. Эррио, П. Пенлеве, А. де Монзи, М. Мутэ, Ж. Годар, А. Олар, А. Жид, П. Ланжевен и др. В его состав вошли 11 сенаторов, 13 депутатов, 20 видных ученых, 16 представителей деловых кругов. Общество заявляло, что "социальный строй, который Россия себе создала, признан всей Европой, Эта великая страна начинает снова внедряться в европейскую жизнь... и будет иметь с каждым днем все большее значение в экономической жизни каждой из стран Европы. Неужели нужно дожидаться, когда будет уже поздно и наши два народа, сегодня еще друг Другу почти чужие, будут настроены друг к другу определенно враждебно" ⁶⁵ .

15 июля 1924 г. Эррио направил в НК. ИД СССР ноту о своем намерении подготовить в короткий срок предложения о восстановлении нормальных двусторонних отношений ⁶⁶ . Однако на пути к этому оставалось немало сложностей. Во Франции продолжали действовать силы, которые пытались сорвать наметившуюся тенденцию к соглашению. Против признания выступила Лига защиты французских интересов в России. Белоэмигранты подкупали буржуазные газеты, повсюду выступали против признания СССР. 28 октября 1924 г. Эррио от имени Совета министров Франции направил телеграмму на имя М. И. Калинина о готовности Франции "установить теперь же нормальные дипломатические отношения с правительством Союза путем взаимного обмена послами. Отныне невмешательство во внутренние дела станет правилом, регулирующим взаимоотношения между двумя нашими странами". В ответной телеграмме ЦИК СССР говорилось, что Советское правительство "придает серьезное значение устранению всех недоразумений между СССР и Францией и заключению между ними общего соглашения, которое может послужить прочной основой для дружественных отношений, руководствуясь при этом постоянным стремлением Союза ССР к действенному обеспечению всеобщего мира в интересах трудящихся всех стран и к дружбе со всеми народами" ⁶⁷ .

Чичерин в телеграмме французскому правительству писал: "Нельзя не видеть громадной важности этого шага для всей международной

⁶³ Подробнее см.: Борисов Ю. В. УК. соч.; Гурвич С. Н. УК. соч.

⁶⁴ Э. Эррио. УК. соч., с. 253.

⁶⁵ См. Ланжевен Л. Поль Ланжевен и Советская Россия. - ФЕ, 1973. М. 1974, с. 13.

⁶⁶ Документы внешней политики СССР. Т. VII. М. 1963, с. 519.

⁶⁷ Документы внешней политики СССР. Т. VII, с. 515.

стр. 75

политики. Нельзя не видеть той значительной роли, которую Франция играет, в особенности на материке Европы, в результате которой вступление в дружественные отношения Франции с Союзом ССР будет иметь серьезные результаты для всего международного положения на материке Европы, а также в других частях света... Мы горячо приветствуем этот акт. Мы видим те перспективы, которые он раскрывает перед нами в дальнейшем для развития нашей международной политики и наших международных экономических отношений". Оценивая факт признания СССР Францией, Г. В. Чичерин говорил на заседании Второй сессии ЦИК СССР 28 октября 1924 г.: "Этот шаг является завершением целой полосы истории, в которой французское правительство занимало по отношению к Советской республике гораздо более непримиримое положение, чем другие руководящие государства Европы. Отсюда то серьезное значение, которое мы приписываем этому акту для всей европейской политики, для всей мировой политики" ⁶⁸ .

С признанием СССР открывались новые перспективы для укрепления дружбы и взаимопонимания между двумя народами. Исполком ФКП отмечал: "В тот час, когда правители Франции признали СССР, французские пролетарии и коммунисты поздравляют своих братьев с этим успехом" ⁶⁹ . В начале ноября 1924 г. стороны обменялись послами. Первым послом Советского Союза во Франции был Л. Б. Красин, первым французским послом в СССР - Ш. Эрбет.

С тех пор прошло 60 лет. На протяжении этого периода отношения между СССР и Францией складывались по-разному. Были годы отчуждения, которые принесли огромный вред не только нашим двум странам, но и всем народам Европы. Но были и памятные годы, отмеченные совместной борьбой против фашизма, борьбой за разрядку в Европе, за сохранение и укрепление мира. Генеральный секретарь ЦК КПСС, Председатель Президиума Верховного Совета СССР К. У. Черненко сказал на обеде в честь главы французского государства Ф. Миттерана 21 июня 1984 г.: "Сближают наши две страны многие факторы. В первую очередь, это исторически сложившиеся узы дружбы советского и французского народов, скрепленные совместной борьбой в тяжелейшей из войн" ⁷⁰ . 60-летняя история советско-французских отношений убедительно свидетельствует об огромных возможностях, которые открывают перспективы дальнейшего расширения сотрудничества двух стран.

⁶⁸ Там же, с. 518, 519.

⁶⁹ L'Humanite, 29.X.1924.

⁷⁰ Правда, 22.VI.1984.

Постоянный адрес данной публикации: