3 июня 1907 г. в России был совершен своего рода государственный переворот: распустив II Думу, царь одновременно изменил, в нарушение манифеста 17 октября 1905 г. и "Основных законов" 1906 г., закон о выборах в Государственную думу. Резко были сокращены избирательные права рабочих, крестьян и народов национальных окраин. Подавляющее большинство в III Думе составили представители помещиков и крупной буржуазии. При этом избирательный закон был составлен так, чтобы ни одна из думских фракций не преобладала; решения Думы определяло или октябристско- кадетское большинство, или октябристско-правое. Это обстоятельство, создавая возможность лавирования, делало царизм хозяином положения. Государственный совет (ставший в результате реформы 20 февраля 1906 г. фактически верхней "палатой") еще более усиливал позиции царизма: половина его членов назначалась царем, а в составе другой, выборной половины не только не было ни одного представителя трудящихся классов, но даже кадеты представляли ничтожное меньшинство. Это было торжество сложившегося в ходе революции контрреволюционного блока царизма, помещиков и верхов буржуазии. Вместе с тем третьеиюньский государственный переворот, завершая политическое оформление союза контрреволюционных сил, открывал собою новый и последний этап в истории российской монархии, главным содержанием которого была попытка путем реформ "сверху" избежать новой революции. В. И. Ленин указывал, что "III Дума есть политически оформленный, общенациональный союз политических организаций помещиков и крупной буржуазии. Царизм делает попытку решить объективно-необходимые исторические задачи при помощи организаций этих двух классов" ¹ .

Глубокий анализ основ, характера, целей и всех основных аспектов политики третьеиюньского блока содержится в произведениях Ленина. Советские историки, руководствуясь его положениями и опираясь на обширный документальный материал, успешно разрабатывают историю третьеиюньской монархии ² . Однако, несмотря на достижения в этой об-

¹ Ленин В. И. ПСС. Т. 17, с. 411.

² См., напр.: Аврех А. Я. Царизм и третьеиюньская система. М. 1966; его же. Столыпин и третья Дума. М. 1968; его же. Царизм и IV Дума: 1912 - 1914 гг. М. 1981; Дякин В. С. Русская буржуазия и царизм в годы первой мировой войны (1914 - 1917). Л. 1967; его же. Самодержавие, буржуазия и дворянство в 1907 - 1911 гг. Л. 1978; Черменский Е. Д. История СССР. Период империализма (90-е годы XIX в. - март 1917 г.). М. 1974; его же. IV Государственная дума и свержение царизма в России. М. 1976; Давидович А. М. Самодержавие в эпоху империализма. (Классовая сущность и эволюция абсолютизма в России). М. 1975; Ерошкин Н. П. Самодержавие накануне краха. М. 1975, и др.

стр. 18

ласти, ряд вопросов еще требует дальнейшего изучения. Одним из них является вопрос о причинах краха столыпинского реформирования.

Как известно, важнейшей частью столыпинской программы была аграрная реформа. Будучи по своему характеру буржуазной, она грозила еще более увеличить пропасть между отсталым политическим строем и уровнем развития капитализма в стране. Поэтому столыпинский план реформирования в полном соответствии с политическими целями царизма и по образцу буржуазных реформ 60-х годов прошлого столетия включал еще и целую серию надстроечных реформ, которые представляли собой "логическое следствие" аграрной ³ . На основе этого минимума конституционных реформ правительство Столыпина рассчитывало "завершить революцию прямой сделкой старой власти с помещиками и крупнейшей буржуазией" ⁴ . Однако уже тогда, в августе 1907 г., допуская абстрактную возможность упрочения октябристских конституционных порядков, Ленин высказал сомнение относительно приемлемости их для "хозяев" России, "господ крупнейших помещиков" ⁵ . Практика третьеиюньской монархии подтвердила справедливость ленинского анализа: все основные законопроекты из столыпинской программы, прошедшие через Думу октябристско-кадетским большинством, были отклонены или коренным образом переделаны Государственным советом. В этих условиях и аграрная реформа из фактора, укрепляющего самодержавие, неизбежно превращалась в обстоятельство, усугублявшее его положение ⁶ .

В советской историографии нет общепринятого объяснения причин отказа царизма от задуманных Столыпиным реформ в области политической надстройки. Однако при всех разноречиях большинство специалистов разделяет мнение об объективной невозможности для царизма решить "сверху" задачи буржуазного развития, полагая, что основную роль сыграло внешнее (по отношению к третьеиюньскому блоку) обстоятельство - "общая революционная ситуация", "необычайная острота и глубина классовых противоречий" и т. п. В данной статье делается попытка подойти к решению вопроса иначе: признавая объективную возможность для царизма решить "сверху" назревшие задачи буржуазного развития, автор усматривает причину краха планов Столыпина в самом третьеиюньском блоке. Большевистская "Звезда" еще в 1912 г. писала: "Третьеиюньский блок основан был на том, что власть и доходы фактически оставались на стороне крепостников. Отсюда и свары внутри третьеиюньского лагери. Но, главное, отсюда вытекала и невозможность для режима 3 июня сделать какие-нибудь серьезные уступки буржуазии, какие- нибудь решительные шаги в деле приспособления к условиям буржуазного развития. Отсюда полное бессилие решить "сверху" вопросы, поставленные революцией. И в результате теперь уже для всех очевидная неизбежность решения этих вопросов "снизу" ⁷ . В статье мы и пытаемся взглянуть на крах Столыпина через призму противоречий и соотношения сил внутри третьеиюньского блока.

Ленин, предвидя неизбежность расхождения октябристов и черносотенцев, указал и те вопросы, по которым они расходились. Это, во-первых, вопрос о власти: черносотенцы "хотят, опираясь на самодержа-

³ Дякин В. С. Самодержавие, буржуазия и дворянство в 1907 - 1911 гг., с. 19.

⁴ Ленин В. И. ПСС. Т. 16, с. 59.

⁵ Там же, с. 59 - 62.

⁶ См. Зырянов П. Н. Третья Дума и вопрос о реформе местного суда и волостного управления. - История СССР, 1969, N 6, с. 47, 62.

⁷ Звезда, 22.IV (5.V.) 1912. Как известно, и Ленин, считая возможными в России "немецкие рельсы", подчеркивал, что "эта возможность превратится в действительность не иначе, как через ряд "общедемократических" натисков". Без этого натиска снизу Струве, Гучков и Столыпин в своей попытке "народить бисмарковскую Россию" были бессильны перед лицом пуришкевичевщины (Ленин В. И. ПСС. Т. 47, с. 224).

стр. 19

вне, распоряжаться по своей воле и в свою пользу казной, забирать в свои руки все доходные места, хозяйничать в государстве как в своем имении", а октябристы "хотят часть власти в государстве взять в свои руки, желают утвердить конституцию в свою пользу"; и, во-вторых, вопрос о способе предотвратить революцию: черносотенцы "верят в то, что одним полицейским кулаком, нагайкой, пулеметом и штыком можно уничтожить всякую революцию, всякое стремление народа к свету и свободе", а октябристы "хотят обмануть народ разными законами, по внешности, как будто вводящими реформы, улучшения в жизнь государства и народа, на деле же служащими интересам богачей" ⁸ . По мере подавления первой революции и затем нарастания новой борьба между либерально-монархическим крылом и черносотенным внутри третьеиюньского блока обострялась ⁹ .

Самодержавие, будучи субъектом политики лавирования, в равной мере являлось и объектом противоположно направленных усилий своих партнеров по блоку: если буржуазия добивалась эволюции самодержавия в буржуазную монархию, то интересы крепостников требовали "сохранения и формального восстановления" его ¹⁰ . Николай II не оставался сторонним наблюдателем этой борьбы, а шел - чем далее, тем более - на сближение с черносотенными помещиками ¹¹ . Есть основания полагать, что он никогда полностью не разделял идей Столыпина: если последний считал, что "идти назад нельзя" и определенный минимум реформ необходим как раз для победы над революцией ¹² , то первым делом царя после подписания манифеста 17 октября было создание "Союза русского народа" ¹³ ; и если кабинет Столыпина намерен был лавировать между поместным дворянством и либеральной буржуазией, то Николай II уже в 1907 г., по свидетельству С. Ю. Витте, качался на качелях, на одной стороне которых находился Столыпин, а на дру-

⁸ Ленин В. И. ПСС. Т. 16, с. 177 - 178.

⁹ Вехи этого процесса отмечены Лениным. Так, в январе 1912 г. он считал столкновения между крепостниками и либеральной буржуазией неизбежными, иначе лишь (в отличие от Мартова) оценивая их значение: они ничего не решают в смысле серьезного изменения к лучшему; однако игнорировать эти конфликты непозволительно: они могут дать повод к демократическому движению (Ленин В. И. ПСС. Т. 21, с. 86). В начале 1913 г. Ленин констатировал "трещину" в третьеиюньской системе, усиливающийся "процесс отмежовки правого, крепостнически- реакционного крыла контрреволюции от либерально-буржуазного крыла той же контрреволюции" (Ленин В. И. ПСС. Т. 22, с. 321, 325 - 326, 378 - 379). В середине 1913 г. лагерю революции Ленин противопоставляет уже не единый контрреволюционный блок, а "лагерь палачей и крепостников, монархии и охранки" и "лагерь буржуазии, которая вся, от кадетов до октябристов, кричит и стонет, призывая к реформам" и сама себя объявляя в "дураках" за допущение мысли о возможности реформ в России" (Ленин В. И. ПСС. Т. 23, с. 304 - 305). Осенью 1913 г. большевики отмечали: "Третьеиюньский союз трещит по швам" (За правду, 12(25).X.1913). И, наконец, в мае 1914 г. налицо "распад, колебания, взаимное недоверие и недовольство внутри системы 3-его июня, внутри помещиков и реакционной буржуазии" (Ленин В. И. ПСС. Т. 25, с. 149 - 150).

¹⁰ Там же. Т. 14, с. 26.

¹¹ Так, осенью 1907 г. Ленин отмечал процесс подчинения самодержавия черносотенным помещиком и предсказывал на основании этого замедление темпов экономического развития России и освобождения ее от остатков крепостничества, что, в свою очередь, должно было обусловить развитие сознательности и боевого демократизма в массах городской и сельской мелкой буржуазии (Ленин В. И. ПСС. Т. 16, с. 126). В апреле 1910 г., имея в виду отказ царя утвердить законопроект о штатах морского генштаба, Ленин писал: "Царь еще и еще раз открыто и решительно встал на сторону черной сотни и выступил против самомалейших попыток ограничения его власти" (Ленин В. И. ПСС. Т. 19, с. 227).

¹² См.: Дякин В, С. Столыпин и дворянство (Провал местной реформы). В кн.: Проблемы крестьянского землевладения и внутренней политики России. Л. 1972, с. 233 - 234; Владимиров А. Буржуазия между двумя революциями. - Проблемы марксизма, 1931, N 8 - 9, с. 142; Извольский А. П. Воспоминания. Пг.-М. 1924, с. 157.

¹³ Из дневника А. В. Романова за 1916 - 1917 гг. - Красный архив, 1928, N 1(26), с. 199.

стр. 20

гой-доктор Дубровин ¹⁴ (один из основателей "Союза русского народа").

Столыпин, считая себя вправе дойти в деле подавления революции не только "до усиленных репрессий", но и "до диктатуры" ¹⁵ , вынужден был тем не менее провозгласить программу реформ ¹⁶ . Они были побочным продуктом революционной борьбы ¹⁷ , и объем их и глубина определились в момент провозглашения не волею того или иного государственного деятеля ¹⁸ , а соотношением сил революционных и контрреволюционных классов. И от того, как оно в дальнейшем изменялось, зависела судьба этой программы. С подавлением революции буржуазно-либеральные силы, стоявшие за осуществление реформ, оказывались слишком малочисленны и слабы, чтобы рассчитывать на успех ¹⁹ . Правые же не могли быть и не стали опорой Столыпина-реформатора; они поддерживали его там и постольку, где и поскольку он подавлял революцию, и меняли свое отношение к нему по мере успехов в деле "успокоения" ²⁰ . При первых же шагах по пути реформ Столыпин натолкнулся на сопротивление такой силы, какой оказалось объединенное дворянство.

Ленинская характеристика Столыпина как уполномоченного российского дворянства широко распространена в нашей литературе. Однако толкуется она нередко в смысле полнейшей солидарности его с объединенным дворянством. При этом принимается во внимание только часть ленинской характеристики. "Столыпин, - пишет Ленин далее - не только представитель диктатуры крепостников-помещиков; ограничиться подобной характеристикой значит ровно ничего не понять в своеобразии и в значении "столыпинского периода". А это своеобразие и значение как раз в том, что "Столыпин пытался... старое самодержавие переделать в буржуазную монархию" ²¹ . И вот тут-то он неизбежно сталкивался с объединенным дворянством. Еще в октябре 1907 г., выясняя возможность конфликтов правительства Столыпина с третьедумскими большинствами, Ленин приходил к заключению, что "конфликты возможны прежде всего между черносотенным элементом первого большинства и правительством" ²² . Что касается часто цитируемой фразы из ленинской статьи "Столыпин и революция", то в ней остается незамеченным акцент, придающий характеристике Столыпина иной, чем это принято считать, смысл ²³ . У Ленина сказано: "И эта био-

¹⁴ Витте С. Ю. Воспоминания. Т. 2. М. 1960, с. 347.

¹⁵ Сборник речей П. А. Столыпина, произнесенных в заседаниях Государственного совета и Государственной думы. 1906 - 1911. СПб. 1911, с. 27 - 28.

¹⁶ Новое время, 25.VIII. 1906.

¹⁷ Примечательна в этом отношении реакция на столыпинскую программу реформ представителя правых, отличавшихся, как известно, ясностью классового сознания: "Под давлением революции вносятся в Думу проекты, которые требуют воздействия антиреволюционного". В кн.: Труды третьего съезда уполномоченных дворянских обществ 32 губерний. СПб. 1907, с. 27.

¹⁸ "В области идей, - пишет бывший товарищем Столыпина по министерству внутренних дел С. Е. Крыжановский, - Столыпин не был творцом, да и не имел надобности им быть. Вся первоначальная законодательная программа была им получена в готовом виде в наследство от прошлого. Не приди он к власти, то же самое сделал бы П. Н. Дурново, или иной, кто стал бы во главе (Крыжановский С. Е. Воспоминания. Берлин, б/г., с. 214).

¹⁹ Еще весной 1906 г. Ленин писал: "Если самодержавие решительно и окончательно раздавит революцию, то кадеты станут бессильными, ибо их сила есть сила производная от революции" (Ленин В. И. ПСС. Т. 12, с. 302 - 303).

²⁰ Тот же Крыжановский отмечал: "Смута затихла, а с успокоением ослабевало и то напряжение общественного чувства, которое давало опору Столыпину... [в слоях], которые имели большое влияние у престола" (Крыжановский С. Е. Ук. соч., с. 212 - 213).

²¹ Ленин В. И. ПСС. Т. 20, с. 329.

²² Там же. Т. 16, с. 145.

²³ Исключение составляет книга В. С. Дякина "Самодержавие, буржуазия и дворянство в 1907 - 1911 гг." (с. 25).

стр. 21

графия главы контрреволюционного правительства есть в то же время биография того класса, который проделал нашу контрреволюцию и у которого Столыпин был не более, как уполномоченным или приказчиком" ²⁴ . Ленин здесь подчеркивает подчиненное, зависимое положение Столыпина относительно класса крепостников. И делалось Лениным это не случайно: в либеральной, да и в меньшевистской среде на преувеличенном представлении о самостоятельности Столыпина, его "независимости" и "полновластности" покоилась вера в возможность реформ, "мирной" эволюции самодержавия в буржуазную монархию. Еще в конце 1906 г. плехановская характеристика Столыпина как "полновластного" вызвала резкое возражение Ленина: "Столыпин не только не полновластен, а совершенно ничтожный лакей царя и царской придворной шайки черносотенцев" ²⁵ . Речь шла как раз о бессилии Столыпина перед крепостниками в его попытке переделать самодержавие.

Однако в начале деятельности Столыпина в качестве премьера соотношение сил внутри третьеиюньского блока было благоприятно для его реформаторских планов. Думу он легко мог преодолеть, .в крайнем случае с помощью октябристско-кадетского большинства. Государственный совет также был в его руках. В ходе переговоров весной 1907 г. "между правительством и группой центра было достигнуто полное взаимопонимание... Группа фактически оказалась в подчинении у правительства, стала послушным исполнителем желаний премьер-министра". В начале 1907 г. "в группу центра входило 102 человека (из 196 членов Совета)"; к тому же она неизменно поддерживалась и "левой" группой ²⁶ . Этот перевес "центр" сохранял до весны 1909 г. ²⁷ . Что касается Николая II, то по крайней мере до весны 1908 г. Столыпин мог рассчитывать на его поддержку. В реакции царя на жалобы крепостников чувствовалось тогда нечто вроде досады, он отказывал им в праве что-либо требовать. "Теперь, как стало спокойнее, - сетовал он в письме к матери в марте 1908 г., - дворянство начало жаловаться на разные нововведения и реформы, - но спрашивается, как и чем оно помогло правительству в страшную осень 1905 года. Ровно ничем. Все попрятались и присмирели, думая, что настал конец" ²⁸ . Близкому к "сферам" А, А. Кирееву Столыпин представлялся "незаменимым" еще в феврале 1909 г., когда внезапная болезнь премьера, по свидетельству генерала, "напугала Царское Село" ²⁹ .

До первой русской революции поместное дворянство не видело нужды в самостоятельной классовой организации: правительство казалось достаточно и сильным и верным, чтобы оградить его экономические и политические привилегии ³⁰. События 1905 - 1907 гг. показали, что это не так. Правительство, хотя и подавило революцию, достаточно ясно обнаружило свое стремление опереться и на буржуазные слои общества. Дворянство (к этому времени уже "объединенное") усмотрело в этом непосредственную угрозу себе: "Правительство заигрывает с теми слоями населения, на которые оно надеется опереться, и конечно правительство пожертвует нами в пользу крестьян, если почувствует,

²⁴ Ленин В. И. ПСС. Т. 20, с. 325.

²⁵ Там же. Т. 14, с. 145.

²⁶ Степанский А. Д. Политические группировки в Государственном совете в 1906 - 1907 гг. - История СССР, 1965, N 4, с. 54, 61 - 62.

²⁷ См. Бородин А. П. Усиление позиций объединенного дворянства в Государственном совете в 1907 - 1914 годах. - Вопросы истории, 1977, N 2, с. 64.

²⁸ Из переписки Николая и Марии Романовых в 1907 - 1910 гг. - Красный архив, 1932, N 1 - 2 (50 - 51), с. 184.

²⁹ Отдел рукописей Государственной библиотеки им. В. И. Ленина (СФ ГБЛ), дневник А. А. Киреева, ф. 126, к. 15, л. 14.

³⁰ См. Ленин В. И. ПСС. Т. 17, с. 432.

стр. 22

что на них может опереться" ³¹ . "Наступило время, - заключал Н. А. Павлов, - когда надо использовать все силы, умение и смелость, чтобы сохранить существование класса поместного дворянства" ³² . Осознав, что речь идет о том, быть или не быть ³³ , объединенное дворянство уразумело то, что единственное средство спасти себя - это сохранить в своих руках власть: "Дворянство есть первое сословие государства и выбросить его из интересов народа, выбросить из всех дел, которые разбираются в Государственной думе и в Государственном совете, загнать его в какой-то угол, посадить его только на сословное дело, - будет смертью для дворянства... этого дворянство никогда не допустит! Дворянство - передовое сословие - должно вести государственный корабль, указывать верный путь государству. Напрасно говорят, что не надо бороться. Нет, вся жизнь состоит в борьбе" ³⁴ .

Настороженное отношение объединенного дворянства к программе Столыпина обнаружилось уже на втором съезде уполномоченных дворянских обществ в ноябре 1906 г., когда предложение В. Н. Снежкова приветствовать Столыпина и выразить сочувствие его политической программе было отклонено: "Выражать одобрение программе председателя Совета .министров преждевременно, ибо она еще пока является невыясненной" ³⁵ . Спустя четыре месяца третий съезд поручил Постоянному совету (ввиду предстоящего обсуждения аграрного вопроса во II Думе) "ревниво оберегать исторические устои государства и при первой встреченной необходимости решительно выступить в их защиту перед его императорским величеством" ³⁶ . Основания для тревоги у крепостников действительно были: Столыпин, желая получить в лице кулака опору, в своих мероприятиях неизбежно шел дальше того, что было необходимо для ограждения дворянских привилегий и землевладения; и хотя намеченные им реформы с точки зрения демократии никуда не годились, для поместного дворянства они, несомненно, означали некоторую уступку буржуазным верхам деревни. А, как заметил Ленин, "сохранение крепостнического хозяйства, дворянских привилегий и самодержавно-дворянского режима - вопрос жизни и смерти для этих мастодонтов" ³⁷ . Отсюда крайне воинствующий характер их выступлений. Поэтому-то и в отношении аграрной политики Столыпина среди объединенных дворян не было полного единодушия ³⁸ ; безоговорочно она принималась в той ее части, которая не затрагивала их интересов (а таковой был лишь закон о предоставлении крестьянам государственных земель); другие же части аграрной программы - изменение устава Крестьянского банка, разрешение залога надельных земель, переход к

³¹ Труды третьего съезда уполномоченных дворянских обществ, с. 262. Такого же мнения был и член Постоянного совета дворянских съездов кн. Н. Ф. Касаткин-Ростовский: "Нет, все очень скверно... Я лично прихожу к заключению, что правительство нас предаст" (там же, с. 266).

³² Труды второго съезда уполномоченных дворянских обществ 31 губернии. 14 - 18 ноября 1906 г. СПб. 1907, с. 101.

³³ Вопрос действительно стоял так. Ср. у К. Маркса: "Феодальные сословия упорно держатся за старое: для них дело идет о том, быть или не быть, т. е. о сохранении собственности или об экспроприации" (Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 4, с. 314).

³⁴ Труды VIII съезда уполномоченных дворянских обществ 37 губерний. 5 - 11 марта 1912 г. СПб. 1912, с. 102. "Сословие, - писал И. И. Скворцов-Степанов еще в 1905 г., - не может примириться с таким исходом, как умирание. И вот здесь-то формула: "Государство принадлежит дворянству" приобретает всю свою действенную силу, выступает во всей своей цинической обнаженное?" (Степанов И. От революции к революции. М.-Л. 1925, с. 33).

³⁵ Труды второго съезда уполномоченных дворянских обществ, с. 5.

³⁶ Труды третьего съезда уполномоченных дворянских обществ, с. 267.

³⁷ Ленин В. И. ПСС. Т. 16, с. 140.

³⁸ Уже отмечалось, как "мало буржуазного было в тех мотивах, которые толкали объединенное дворянство на разрыв с вековой традицией и правительства и дворянства в аграрном вопросе" (Владимиров А. УК. соч., с. 139).

стр. 23

подворному и хуторскому владению - для части объединенных дворян были неприемлемы, встретили резкую критику ³⁹ и сопротивление ⁴⁰ . Неприемлемость же политической части программы Столыпина вытекала из ясно выраженного стремления поместного дворянства сохранить свое господствующее положение в государстве. Борьбу против намеченных реформ политического строя объединенные дворяне развернули во всех сферах общественной и государственной жизни; однако, учитывая место и роль верховной власти в новой системе законодательства, а также слабость своих позиций в правительстве и законодательных учреждениях, они обратили свои взоры прежде всего к монарху. "Наша защита, - говорил, например, Д. Н. Кованько, - единственно царская власть, которая будет оборонять нас и не утвердит закона, который идет вразрез с интересами дворянства" ⁴¹ . Хорошо понимая, что в условиях буржуазной монархии это сословие вынуждено будет сойти с исторической сцены, крепостники выступили поборниками "мощного и неограниченного самодержавия" ⁴² . Так же хорошо понимали они и другую сторону отношений - зависимость самодержавия от дворянства, указывая при этом на пример Франции, где, говорили уполномочен-

³⁹ Характерный эпизод: В. Л. Кушелев, выступая на V съезде уполномоченных, заявил, имея в виду указ 9 ноября: "Мы все ему сочувствуем". Однако громкие крики "Нет! Нет!" заставили его поправиться: "Большинство, по крайней мере" (Труды V съезда уполномоченных дворянских обществ 32 губерний. СПб. 1909, с. 306). Об отрицательном отношении объединенных дворян к аграрной политике Столыпина см. там же: с. 25, 87 - 88, 108, 163, 169 - 170, 193; Труды второго съезда уполномоченных дворянских обществ, с. 98 - 100, 125; Труды IV съезда уполномоченных дворянских обществ 32 губерний. СПб., 1908, с. 138, 371. Резкую критику Столыпин встретил и со стороны правых членов Государственного совета. Так было, например, при прохождении через него законопроекта "О предоставлении Крестьянскому поземельному банку продолжать покупку и продажу земель на свой счет" (Государственный совет. Стенографические отчеты. 1910 - 1911 годы. Сессия шестая. СПб. 1911, стлб. 512 - 514, 1077. 1085 - 1091, 1120 - 1123, 1135 - 1138); см. также выступления правых при обсуждении в Государственном совете законопроекта "О выдаче Крестьянским поземельным банком ссуд под залог надельных земель" (Государственный совет. Стенографические отчеты. 1911 - 1912 годы. Сессия седьмая. СПб. 1912, стлб. 5530 - 5532, 5539, 5551 - 5552).

⁴⁰ С ним приходилось считаться и иногда предпринимать специальные меры. Так, по свидетельству видного октябриста С. И. Шидловского, бывшего докладчиком земельной комиссии Думы по законопроекту, "сильная оппозиция" указу 9 ноября в Государственном совете предвиделась, и известное думское дополнение (о принудительном переходе к подворному владению обществ, где переделов не было или вовсе, или со времени наделения землей, или в течение последних 24 лет) "имело целью привлечь на себя внимание Государственного совета с тем, чтобы в нужный момент его уступить, но за то сохранить самую суть указа 9 ноября" (Шидловский С. И. Воспоминания. Ч. 1. Берлин. 1923, с. 178 - 181). Надо полагать, что это сыграло свою роль: и в особой комиссии и в общем собрании Государственного совета более всего возражений встретил именно этот, 1 отдел проекта, а из ст. 1 его были исключены общества, не имевшие переделов в течение 24 лет. Однако многие правые (Д. А. Олсуфьев, А. С. Стишинский, П. Н. Дурново и др.) выступили против принципа личной собственности и пытались обеспечить общине право преимущественной покупки продаваемых домохозяевами надельных земель (Государственный совет. Стенографические отчеты. 1909 - 1910 годы. Сессия пятая. СПб. 1910, стлб. 1179 - 1186, 1484 - 1488, 1577- 1600, 1607 - 1618, 1640 - 1642). А один из активных деятелей дворянских съездов, Я. А. Ушаков, в качестве члена особой комиссии Государственного совета заявил себя принципиальным противником указа 9 ноября, отвергая самое необходимость, полезность и желательность дальнейшего его действия (там же, стлб. 1132, 1189 - 1207). П. Н. Зырянов указывает на случай "едва ли не прямого саботажа" проведению реформы со стороны земских начальников (Зырянов П. Н. Современная англо-американская историография столыпинской аграрной реформы. - История СССР, 1973, N 6, с. 193). И вряд ли этот случай был единичным.

⁴¹ Труды первого съезда уполномоченных дворянских обществ 29 губерний. СПб. 1906, с. 74.

⁴² Труды второго съезда уполномоченных дворянских обществ, с. 43; см. также Труды третьего съезда уполномоченных дворянских обществ, с. 109, 265; Труды IV съезда уполномоченных дворянских обществ, с. 111 -112; Труды VI съезда уполномоченных дворянских обществ 33 губерний. СПб. 1910, с. 138; ср. Ленин В. И. ПСС. Т. 16, с. 176.

стр. 24

ные, "за разгромлением дворянства последовало и разгромление монархической власти" ⁴³ . "Мы должны, - предлагал первому съезду уполномоченных кн. В. М. Урусов, - сказать государю, что без дворянского сословия погибнет монархия". "Дворянство, - вторил ему Я. А. Ушаков, - не утратило своей жизненности, его чувства не манифестация, а сила, которую и надо, как опору, предложить монарху" ⁴⁴ .

Утверждая, что самодержавие крепко их силою, объединенные дворяне были, разумеется, правы, и Николай II это понимал. Естественно, что объединенное дворянство добилось права на всеподданнейший доклад после каждого своего съезда, пользовалось оно и ходатайствами на высочайшее имя, незамедлительно получало ответные телеграммы с благодарностью за верноподданнические чувства и пожеланиями успеха. Будучи всегда в телеграммах этих лаконичным и сдержанным, Николай II в феврале 1911 г., кроме обычной "сердечной благодарности", заявил, что "дворянство в своем служении престолу и родине может рассчитывать на его полное доверие и поддержку". Это окрылило крепостников ⁴⁵и, несомненно, способствовало усилению их натиска.

В первый период контрреволюции ⁴⁶ , когда во главе правительства стоял Столыпин, а в Думе и Государственном совете правые пребывали в меньшинстве, монарх был единственным, у кого они находили помощь в борьбе с реформами ⁴⁷ . Разумеется, Николай II не брал на себя миссию провалить тот или иной законопроект своим отказом утвердить его. Дело решалось, как показывает следующий, типичный в этом отношении пример, намного проще. А. А. Бобринский, докладывая V съезду о депутации к Николаю II по вопросу о местной реформе, рассказывал: "Со стороны государя императора мы услыхали успокоение, что уездные предводители и их права нарушены не будут, что они так же близки к сердцу государя императора, как и к нашему... Дело было в дальнейшем приостановлено внесением этого проекта не в законодательные учреждения, а в Совет по делам местного хозяйства, с приглашением в него десяти губернских предводителей" ⁴⁸ . Таким образом, на этом этапе борьбы правые, не имея возможности провалить столыпинские законопроекты (ибо ставить монарха в конфликт с обеими "палатами" нельзя было без окончательной дискредитации его), преследовали более реальную цель - затормозить ход законодательства и тем временем изменить состав Государственного совета, чтобы он взял на себя задачу окончательно похоронить все проекты реформ. В лице верховной власти объединенные дворяне обрели мощного союзника, что и определило успех их борьбы. Конечно, полагать, что Николай II стал их орудием, было бы неосновательно; по крайней мере это противоречило бы некоторым указаниям современников. Так, Ф. А. Головин писал, что царь "действует всегда сознательно, хитрит, подчас злобно издевается над обществом и в то же время трусливо прикрывается притворной наивностью. Ради сохранения власти в своих руках в воз-

⁴³ Труды IV съезда уполномоченных дворянских обществ, с. 252.

⁴⁴ Труды первого съезда уполномоченных дворянских обществ, с. 5, 6; см. также: Труды третьего съезда уполномоченных Дворянских обществ, с. 263; Труды V съезда уполномоченных дворянских обществ, с. 129 - 130; Труды IX съезда уполномоченных дворянских обществ 39 губерний. СПб. 1913, с. 15.

⁴⁵ Труды VII съезда уполномоченных дворянских обществ 37 губерний. СПб. 1911, с. 94, 126.

⁴⁶ См. Ленин В. И. ПСС. Т. 20, с. 324; т. 21, с. 12.

⁴⁷ В марте 1910 г. на VI съезде уполномоченных В. Н. Снежков, говоря о неприемлемости проекта реформы о губернаторах, видел в обращении к верховной власти единственную возможность провалить его, ибо большинство в законодательных учреждениях, по его словам, не было солидарно с объединенным дворянством, как, впрочем, и правительство (Труды VI съезда уполномоченных дворянских обществ, с. 144).

⁴⁸ Труды V съезда уполномоченных дворянских обществ, с. 103.

стр. 25

можно полном объеме он не останавливается ни перед чем. Интересы династии и личного самолюбия для него выше пользы государственной" ⁴⁹ .

Добиться поддержки Николая II в борьбе со столыпинским "реформированием" правым не составляло особого труда ⁵⁰ . Переход царя на сторону объединенных дворян объясняется рядом обстоятельств. Прежде всего превращение в буржуазную монархию означало для самодержавия отказ от собственного существования. "Противоестественность такого самоубийства" обусловила, по наблюдениям Е. В. Тарле, типичность революционной гибели абсолютизма ⁵¹ . В России имело место не только это вполне естественное нежелание упразднять себя - здесь носители верховной власти видели в сохранении самодержавия свою главную задачу, свое назначение. Поэтому-то в период революции Николай II под давлением обстоятельств шел на уступки с большой неохотой, соглашаясь при этом всегда с теми, кто рекомендовал уступить наименее ⁵² . Теперь, найдя в объединенном дворянстве опору, это стремление к сохранению полноты власти в своих руках усиливалось и уже не только не поддавалось влиянию либерально-монархических сил, но и подавляло их ⁵³ .

В этом направлении Николай II получает постоянные импульсы и поддержку в своем ближайшем окружении: разросшейся фамилии Романовых, ближайшей свите, дворе, высших чинах армии и бюрократии, верхушке православной церкви. Этот могущественный слой был всецело обязан своим существованием самодержавному строю и поэтому не менее Николая II оказывался заинтересованным в сохранении и укреплении самодержавия. Своеобразными аккумуляторами настроений этой прослойки были политические салоны (Е. В. Богдановича, М. Э. Клейнмихель, В. П. Мещерского, С. С. Игнатьевой и др.)" представлявшие собою своеобразную кухню, где изготавливались различного рода политические рецепты, разрабатывались контуры тех или иных мероприятий, предрешались судьбы государственных деятелей. Политически активные члены этой верхушки составляли т. н. дворцовую камарилью, неофициальное правительство, которое и проводило свои идеи в жизнь, используя для влияния на царя близость к нему, а также различного рода авантюристов и проходимцев, оказавшихся по тем или иным причинам влиятельными. Состав дворцовой камарильи, естественно, не был постоянным, с новыми проблемами являлись и новые люди.

Не последнюю роль в усилении самодержавных настроений сыграла царица. В. Н. Коковцов пишет: "Второю особенностью мировоззрения императрицы Александры Федоровны, которую она усвоила себе рядом с религиозностью и постепенно восприняла как чисто политический догмат, - была ее вера в незыблемость, несокрушимость и неизменность русского самодержавия, каким оно выросло на пространстве своего трехвекового существования. Она верила в то, что оно несокрушимо, потому что оно вошло в плоть и кровь народного сознания и неотделимо от самого существования России... В своем политическом веровании императрица была гораздо более абсолютна, нежели госу-

⁴⁹ Записки Ф. А. Головина. - Красный архив, 1926, N 6(19), с. 125 - 126; см. его показания в Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства (Падение царского режима. Т. V. М.-Л. 1926, с. 372 - 373); Тарле Е. В. Соч. Т. V. М. 1958, с. 534 - 535.

⁵⁰ Царь "был тоже правым", свидетельствовал А. Д. Протопопов (Падение царского режима. Т. IV. Л. 1925, с. 6). Так же характеризовал царя и А. А. Киреев (ОР ГБЛ. ф. 126, к. 14, л. 276).

⁵¹ Тарле Е. В. Соч. Т. IV. М. 1958, с. 328 - 350.

⁵² См.: Коковцов В. Н. Из моего прошлого. Воспоминания. 1903 - 1919. Т. I. Париж. 1933, с. 64 - 65; Мосолов А. При дворе императора. Рига. 1932, с. 11; Витте С. Ю. Ук. соч. Т. 2, с. 334 - 335.

⁵³ Коковцов В. Н. Ук. соч. Т. 2, с. 155 - 156.

стр. 26

дарь" ⁵⁴ . Огромное, всевозраставшее влияние царицы, как личности более цельной и сильной, на Николая II отмечается всеми современниками.

Одно из обстоятельств, объясняющих легкость перехода царя на сторону объединенных дворян, заключается в том (одинаковом, видимо, для всех монархий, эволюционирующих в буржуазные) положении монарха по отношению к правым и либералам, которое Вильгельм II в своих воспоминаниях характеризует так: "С консервативной партией у меня, естественно, было много сношений и точек соприкосновения, так как лица, принадлежавшие к поместному дворянству, часто встречались со мной на придворных и других охотах или приезжали ко двору, а также занимали придворные должности. Через их посредство я мог получать обстоятельные сведения обо всех аграрных вопросах и знать, в чем нуждается земледелец... Свободомыслящие под руководством своего "непоколебимого вождя" ⁵⁵ не имели никаких сношений со мной, они ограничивались оппозицией... В консервативной партии было много членов, имевших прямые отношения со двором и лично со мной. Следовательно, для этой партии было легче, чем для всякой другой, быть осведомленной о моих планах в политической и других областях и обсуждать со мной мои предположения раньше, чем дело доходило до законопроектов" ⁵⁶ . В России, бесспорно, связи монарха с правыми были не менее тесными; что касается отношений его с либерально-монархическим крылом, то в отличие от Германии (где не было контакта и - только) здесь имела место враждебность, все более и более обострявшаяся. Николай II никогда не был склонен принимать либералов всерьез, считая их бессильными болтунами. "Грозная по внешности, но бессильная по существу, вторая Дума еще более утверждает Николая II в уверенности, что реакционная политика безопасна для трона" ⁵⁷ .

Таким образом, ситуация в России складывалась не оригинальная: как и абсолютная монархия в Пруссии, а еще раньше в Англии и Франции, самодержавие не желало добровольно превращаться в буржуазную монархию. Оно не согласно было на добровольное отречение. Кроме личных предрассудков, Николаю II связывала руки целая армия гражданских, военных и церковных бюрократов, не желавших менять свое господствующее положение на служебную роль. С другой стороны, поместное дворянство упорно держалось за старое. Понятно, что Николай II видел: его истинные интересы совпадают с интересами объединенного дворянства ⁵⁸ . И для самодержавия и для поместного дворянства намеченные Столыпиным реформы - если не сразу, то в перспективе, своими последствиями- означали вполне определенный шаг по пути к их гибели (разумеется, только в смысле превращения первого в конституционную монархию и ликвидации сословной обособленности второго), и наивно было бы предполагать у них добрую волю, не говоря уже о желании ⁵⁹ совершить этот шаг без предварительных попыток

⁵⁴ Там же, с. 350 - 351; см. также: Мосолов А. УК. соч., с. 30, 127; Вел. кн. Александр Михайлович. Книга воспоминаний. Т. 3. Париж. 1933, с. 280; Дж. Бьюкенен. Мемуары дипломата. Изд. 2-е М., б/г., с. 174 - 175, 190, 203.

⁵⁵ Имеется в виду видный представитель буржуазной оппозиции, лидер партий "свободомыслящих" Е. Рихтер.

⁵⁶ Император Вильгельм II. События и образы. Берлин. 1923, с. 29, 89.

⁵⁷ Записки Ф. А. Головина, с. 127.

⁵⁸ Ср. Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 4, с. 314.

⁵⁹ Ленин не раз говорил о необходимости "революционного обучения" царей конституционализму, обращая при этом внимание на то, что обычная для Европы трудность приспособления абсолютизма к буржуазному базису существенно была усугублена в России особенностями ее исторического развития. "Либеральные дурачки, - писал он в 1911 г., - болтают о примере конституционной монархии вроде Англии. Да если в такой культурной стране, как Англия, не знавшей никогда ни монгольского ига, ни

стр. 27

помериться с врагом силой, тем более что из опыта 1905 г. правые заключили: уступками революцию не остановишь, ей следует противопоставить силу ⁶⁰ .

В первое время после революции, когда Столыпин занимался "успокоением", вопрос о его отставке не ставился. Однако премьер, хотя и круто расправлялся с революцией, вызывал у крепостников тревогу. "В Столыпине, - писал в мае 1907 г. один из вдохновителей царя, П. Х. Шванебах, - явственно было желание, если не искать сближения с кадетством, то по крайней мере по возможности подлаживаться под его требования. Он верил и продолжает верить в возможность упрочения в России демократического конституционного строя; пуще всего боится упреков в реакции (не желая понять, что реакция в силу естественного закона должна неизбежно завершить русскую революцию) и мечтает о какой-то роли примирителя между революцией и монархической властью". Даже в разработке и осуществлении мер подавления правые подталкивали Столыпина. Так, по свидетельству Шванебаха, в августе 1906 г. "под непосредственным давлением государя, который потребовал организации военно-полевых судов и быстрой репрессии террористических злодеяний, Столыпин подобрал вожжи и на время по крайней мере предстал перед лицом России в облике сильного и последовательного борца за порядок" ⁶¹ . Если в этом направлении Столыпина понукали, то в разработке программы реформ для II Думы и затем в попытке провести их через III Думу и Государственный совет он встретил в лице правых на все готовых врагов.

Вместе с тем менялось и отношение царя к Столыпину. "Император Николай II, - заметил С. Ю. Витте, - с трудом терпит людей, которых он в душе почитает выше себя в моральном и умственном отношении, - только при нужде" ⁶² . В условиях революции энергичный, твердый и властный Столыпин не только не вызывал каких-либо антипатий: царь действительно питал к нему чувства благодарности ⁶³ . И не мудрено: "Серьезность политического положения" оставляла одну надежду- "на твердость Столыпина" ⁶⁴ . По миновании острой опасности царь не мог не начать "тяготиться своим слишком популярным и восхваляемым председателем Совета министров" ⁶⁵ . Этим не преминули воспользоваться его политические противники из числа крайне правых ⁶⁶ . Сы-

гнета бюрократии, ни разгула военщины, если в такой стране понадобилось отрубить голову одному коронованному разбойнику, чтобы обучить королей быть "конституционными" монархами, то в России надо отрубить головы по меньшей мере сотне Романовых" (Ленин В. И. ПСС. Т. 21, с. 17; см. также т. 20, с. 359 - 360; т. 24, с. 298).

⁶⁰ Показательны в этом отношении письма, которыми обменялись Николай II и министр внутренних дел Н. А. Маклаков в октябре 1913 г. обсуждая план "обуздания" Думы и превращения ее в законосовещательное учреждение, они пребывают в уверенности: "Если поднимется буря и боевое настроение перекинется далеко за стены Таврического дворца, губернские и столичные администрации сумеют подавить все волнения и самую смуту", - надо только распустить Думу и объявить столицы на положении чрезвычайной охраны (Падение царского режима. Т. V, с. 193 - 199).

⁶¹ Записки сановника. - Голос минувшего, 1918, NN 1 - 3, с. 115 - 116.

⁶² Витте С. Ю. Ук. соч. Т. 2, с. 312. Об этом свидетельствуют и представители правого лагеря (см. Наумов А. Н. Из уцелевших воспоминаний. Кн. 2. Нью-Йорк. 1955, с. 521 - 522; Падение царского режима. Т. VII. М.-Л. 1927, с. 219, показания Н. Б. Щербатова).

⁶³ См. письма Николая II к матери от 11.Х.1906 и 8.III.1907 - Красный архив, 1927, N 3(22), с. 204; 1932, NN 1 - 2 (50 - 51), с. 177.

⁶⁴ Вел. кн. Александр Михайлович. УК. соч. Т. 2, с. 285.

⁶⁵ Коковцов В. Н. Ук. соч. Т. 2, с. 316. Некоторые вехи в этом охлаждении Николая II к Столыпину отражены в дневнике близкого к "сферам" Л. Тихомирова (см. Из дневника Льва Тихомирова. - Красный архив, 1933, N 6(61), с. 109; 1935 N 5 (72), с. 151; 1936, N 1 (74) с. 164).

⁶⁶ Так, кн. В. П. Мещерский, по свидетельству С. П. Белецкого, "будучи все время политическим и личным противником П. А. Столыпина, зорко следил за каждым его шагом, чтобы учесть ошибки Столыпина и подчеркнуть их в глазах государя с соответственной окраской" (Падение царского режима. Т. IV, с. 245).

стр. 28

грала определенную роль и докладная записка Столыпина со справкой из департамента полиции о частной жизни Распутина: премьер был перечислен в категорию врагов "нашего Друга" ⁶⁷ .

Правые атаковали столыпинские реформы везде: в прессе, в Государственной думе и Государственном совете, в министерствах и совете министров; поддержка царя была обеспечена. Напор правых не мог не сказаться и нашел свое выражение в увеличении их числа в правительстве и Государственном совете, в "поправении" самого Столыпина, короче - в поправении правительственного курса- При этом следует подчеркнуть: как бы ни был лично Столыпин убежден в необходимости намеченных им реформ, провести их в жизнь он был бессилен. Причина заключалась в том, что (как заметила позднее большевистская "Невская звезда" в отношении Коковцова) "глава правительства не может охранить сам себя, не может отстоять своего места, не может охранить своей должности, если он не будет проводить именно этой, черносотенной, политики. Другими словами: главой являются на деле "три группы" (камарилья, правое крыло Государственного совета и объединенное дворянство. - А. Б. ), или, вернее, та из этих групп, которая достаточно правомочна, а министрам и премьер-министрам приходится "радеть" о собственной безопасности" ⁶⁸ . Столыпин оказался способным отступать только до определенного предела, и поэтому его убрали ⁶⁹ . К тому времени "черносотенная монархия взяла все, что можно было в ее пользу взять от контрреволюционных настроений всей русской буржуазии", закончилась первая полоса в истории русской контрреволюции ⁷⁰ .

После смерти Столыпина октябристы делают его имя знаменем "мирной эволюции", пытаясь сохранить направление правительственной политики. Правые, наоборот, стремятся во что бы то ни стало похоронить вместе со Столыпиным и его политику. "Довольно этой макабрской пляски около зарытого в землю трупа Столыпина, чтобы сделать этот труп живым и из этого трупа сделать не только идола безумного поклонения, но и диктатора, правящего Россией, вместо ее бога, вместо ее царя и вместо ее народа!" - требует кн. Мещерский ⁷¹ . Отражая настроения своего салона, негодует на "горестный тон" газет и их "пересаливание" по поводу смерти Столыпина и А. В. Богданович в своем дневнике ⁷² . От Коковцова они потребовали "остановить эту роковую игру в разрушительные реформы и взять назад те проекты, поступившие на законодательное рассмотрение, которые для всякого беспартийного здравомыслящего человека не имеют другой цели, как разрушение старых порядков".

Планы реакции состояли в том, чтобы ликвидировать влияние октябристов на правительство (которое, по словам Мещерского, "огучковилось"), а затем пересмотреть основные законы и ликвидировать ограничения монарха в законодательной области ⁷³ . Коковцов, хотя и созна-

⁶⁷ Джунковский В. Ф. Воспоминания за 19И год. ЦГАОР СССР, ф. 826, оп. 1, ед. хр. 51. л. 137; Милюков П. Н. Воспоминания (1859 - 1917). Т. 2. Нью-Йорк. 1955, с. 90. "Перед войной, - свидетельствует П. Жильяр, - политическое влияние государыни проявлялось лишь урывками. Она ограничивала свое воздействие главным образом тем, что вызывала удаление тех, кто заявляли себя противниками "старца"; (Император Николай II и его семья. По личным воспоминаниям П. Жильяра. Вена. 1921, с 128- об этом же см Воейков В. Н. С царем и без царя. Гельсингфорс. 1936, с. 71 - 72)

⁶⁸ Невская звезда, 8 (21).VII.1912.

⁶⁹ Мы разделяем мысль П. Н. Зырянова о логичности и закономерности террористического акта Богрова (Зырянов П. Н. Третья дума и вопрос о реформе местного суда и волостного управления, с. 61).

⁷⁰ Ленин В. И. ПСС. Т. 20, с. 324, 333, 372.

⁷¹ Гражданин, 1911, N 41, с. 1.

⁷² ЦГИА СССР, ф. 1620, оп. 1, ед. хр. 454, лл. 8об - 9.

⁷³ Гражданин, 1912, N 9, с. 11; N 32, с. 12.

стр. 29

вал необходимость продолжать столыпинский курс, не мог помешать реакции ни перетасовать правительство, ни превратить Государственный совет в законодательную пробку ⁷⁴ . Объединенное дворянство, будучи сословной организацией, превращается в полуправительственный орган, корректируя в нужном ему направлении внутреннюю политику. Усиливается роль дворцовой камарильи. Наконец, и сам Коковцов был заменен откровенным реакционером И. Л. Горемыкиным. Сделано это было "в видах поправения состава Совета министров" ⁷⁵ .

Таким образом, 1911 г. в истории третьеиюньской монархии является переломным, ибо если до этого имели еще место попытки самодержавия "реорганизоваться по типу буржуазной монархии" ⁷⁶ , то теперь наступает полный застой: при направлении политики "классом крепостников-помещиков, царящих в виде правых партий, и в III Думе и в Государственном совете, и в придворных сферах Николая II" нормальное буржуазное развитие оказывалось невозможным ⁷⁷ . Причина краха столыпинского реформирования коренилась в самом третьеиюньском блоке: либерально-монархическое крыло его оказалось бессильным перед правым, крепостническим; "хозяева" России не приняли ни октябристской, ни столыпинской меры реформ. Единственной действительной силой, вынуждающей перемены, является, как подчеркивал Ленин, лишь революционная энергия масс ⁷⁸ .

⁷⁴ 7 декабря 1912 г. Коковцов выступил в Государственном совете с правительственной декларацией, в которой заявил, что предстоящая законодательная деятельность должна явиться "продолжением и последовательным развитием трудов истекшего времени"; быть "направлена и к отысканию новых путей для всестороннего усовершенствования русского государственного и общественного быта на строго правовых основаниях, установленных Высочайшим Манифестом 17 октября 1905 года". Однако правое большинство Государственного совета отвергло формулу перехода, выражавшую "готовность содействовать проведению в жизнь законопроектов и мероприятий правительства", и 76 голосами против 59 признало, что "обеспечение жизненных интересов и исторических заветов" Отечества и "всестороннее ограждение его чести и достоинства" требуют прежде всего "усовершенствования и развития вооруженных сил Империи" (Государственный совет. Стенографические отчеты. 1912 - 1913 годы. Сессия восьмая. СПб. 1913, стлб. 163 - 184).

⁷⁵ Падение царского режима. Т. V, с. 101 (показания В. Ф. Джунковского).

⁷⁶ Ленин В. И. ПСС. Т. 19, с. 258.

⁷⁷ Там же. Т. 21, с. 128.

⁷⁸ См. Ленин В. И. ПСС. Т. 30, с. 282.

Постоянный адрес данной публикации: