С момента рождения Советского государства, буржуазно-помещичья Румыния постоянно находилась в лагере его врагов. Активно используя щедрое финансовое и политическое покровительство Запада, правители тогдашней Румынии всецело подчиняли свою внешнеполитическую деятельность осуществлению как антисоветских планов всего лагеря капитализма, так и захватнических целей собственных буржуазии и помещиков. В начале 1918 г. королевская Румыния захватила Бессарабию. Захват в 1918 г. Бессарабии, а также Северной Буковины, где большинство населения составляли украинцы и русские, во многом определял внешнюю политику румынских правящих кругов относительно СССР в течение всего межвоенного периода. Антисоветизм стал основным кредо восточной политики Бухареста. Главными проводниками этого курса были король и дворцовые круги, правительство, промышленно-финансовая буржуазия и помещики.

К началу 30-х годов активную роль в осуществлении внешнеполитического курса Румынии начал играть Николае Титулеску (род. в 1882 г.). Выходец из мелкопомещичьей семьи, благодаря своим способностям и солидной подготовке на юридическом факультете Сорбонны (1900 - 1904 гг.) он к концу 20-х и началу 30-х годов стал заметной политической фигурой не только в Румынии, но и в Западной Европе. Титулеску был главным румынским делегатом на Парижской мирной конференции (на последнем этапе ее работы), 10 лет (с 1922 г. по 1932 г. с небольшим перерывом) - посланником в Англии и постоянным представителем Румынии в Лиге наций. Это был тот самый период, который в европейской истории отмечен апогеем агрессивности британского империализма в отношении Советской России. Именно с учетом европейской политики Англии формировалась тогда внешняя политика Румынии. Титулеску сам утверждал, что наличие официального полномочного представителя Румынии в Лондоне имело решающее значение для ее внешней политики ¹ . Став дипломатом европейского масштаба, он активно поддерживал планы Англии и Франции, направленные на дестабилизацию положения на границах Советского Союза. Румынский историк И. Опря справедливо отмечает, что во время деятельности на посту посланника в Лондоне Титулеску работал с руководителями Англии в тесном контакте, на принципах полного доверия ² . Это подтверждается и высказываниями самого Титулеску ³ .

Оказавшись в эпицентре европейской буржуазной политики и пользуясь мандатом представителя Румынии в Лиге наций, он сделался защитником и пропагандистом антантовских идей о неприкосновенности

¹ Adevarul, 25.VII.1924.

² Oprea I. M. Nicolae Titulescu. Bucuresti. 1966, p. 133.

³ Adevarul, 5.VII.1922.

стр. 46

Версальской системы. Его частые выступления на эту тему в Лиге наций, в университетах Англии, перед иностранными журналистами укрепили его популярность как крупного международника. Но наиболее важным признанием его как дипломата европейского масштаба было двукратное (в 1930 и 1931 гг.) избрание председателем Ассамблеи Лиги наций. Именно в то время все выше стала подниматься волна реваншистского движения в Германии. Для противодействия этому движению требовался в рамках Лиги наций опытный политик. Им был избран Титулеску, владевший рядом европейских языков и умевший произносить блестящие речи. И он оправдал доверие Англии и Франции, стремившихся сохранить Версальскую систему.

Но политический облик румынского дипломата выглядел совершенно иным в вопросе о мире в зоне, прилегавшей к границам Советского Союза. Здесь Титулеску отнюдь не выступал миротворцем. Входя с 1917 г. в правящую элиту своей страны ⁴ , он, как и все остальные правители Румынии, нес политическую ответственность за захват Бессарабии и нежелание на протяжении длительного времени решать с Советским Союзом спорные вопросы мирным путем. Эту его линию можно проследить в период переговоров Румынии с СССР о заключении пакта о ненападении.

Советское правительство предпринимало энергичные меры, чтобы не дать возможности укрепиться антисоветскому фронту империалистических сил. В этих целях СССР, используя свой международный авторитет и усилившиеся межимпериалистические противоречия, предпринял ряд дипломатических акций. Важнейшей из них было тогда предложение о разоружении, внесенное Советским правительством 11 февраля 1932 г. на международной конференции по сокращению и ограничению вооружений ⁵ . Принятие этого предложения было бы наилучшим средством против войны и максимальной гарантией всеобщего мира. Однако оно было отклонено Западом. К этой позиции Англии и Франции охотно присоединилось и румынское правительство, представителем которого на конференции был Титулеску.

Одной из радикальных мер борьбы СССР за мир, мирное сосуществование и всеобщую безопасность явилось и предложение Советского правительства о заключении двусторонних пактов о ненападении, что находилось в прямой связи с Парижским пактом Келлога-Бриана 1928 г. об отказе от войны в качестве орудия национальной политики, но носило более конкретный и целенаправленный характер. СССР предлагал пакты о ненападении всем государствам ⁶ , и в первую очередь своим соседям. На этот призыв относительно быстро откликнулись правительства Финляндии, Латвии и Эстонии. Советско-финляндский и советско-латвийский пакты были заключены в январе - феврале, а пакт с Эстонией - 4 мая 1932 года. После длительных переговоров во второй половине того же года пакты о ненападении были заключены с Францией и Польшей. Под воздействием этих событий и по настойчивой рекомендации Парижа переговоры о пакте с Советским Союзом в январе 1932 г. начала и Румыния ⁷ , поскольку определенная часть ее буржуазии, в частности национал-либеральная, тесно связанная с Францией, проявляла беспокойство, как бы в создавшейся ситуации Румыния не оказалась в изоляции.

Тогда как Советское правительство исходило из интересов обеспечения мира, румынское стремилось при заключении пакта о ненападении

⁴ Титулеску в 1917 - 1921 гг. (с перерывом) был министром финансов, с июня 1927 по июль 1928 г. - министром иностранных дел Румынии.

⁵ Известия, 12.11.1932.

⁶ Там же.

⁷ Документы внешней политики СССР. (ДВП СССР). Т. XV. М. 1969, док. 3.

стр. 47

выторговать у Советского Союза признание аннексии Румынией Бессарабии ⁸ . Правительство СССР готово было дать Румынии обязательство не переходить вооруженной силой Днестр, но четко зафиксировать в пакте оговорку, что между договаривающимися сторонами существуют территориальные споры, разрешение которых в рассматриваемое время не ставится в порядок дня. Однако румынское правительство категорически выступило против фиксации в пакте наличия территориальных споров. Заранее спланированная Бухарестом политика срыва переговоров не помешала правительству Румынии обвинить СССР в "несговорчивости" ⁹ . Все говорило о том, что румынское правительство не стремилось в то время к нормализации советско-румынских отношений и считало, что такой курс отвечает "национальным" интересам Румынии.

Однако мировые события протекали не так, как хотелось бы Бухаресту. Премьер-министр Франции Э. Эррио рекомендовал Бухаресту не прерывать переговоров с Советским Союзом. Именно под влиянием Парижа румынское правительство согласилось возобновить переговоры. Диалог представителей СССР и Румынии состоялся в Женеве осенью 1932 года. В течение нескольких встреч удалось согласовать все статьи пакта ¹⁰ . Оставалась несогласованной лишь формулировка заключительного протокола, касающаяся наличия спорных вопросов между сторонами. Румынский делегат настаивал на исключении упоминания о существовании таких вопросов и в протоколе". Советская же сторона считала необходимым упоминание в нем о наличии спорных вопросов между СССР и Румынией.

Когда Титулеску в Лондоне получил сведения, что советско-румынские переговоры в Женеве подходят к благоприятному концу, он резко выступил против заключения пакта с СССР и заявил о своей отставке с поста посланника в Англии и постоянного представителя Румынии в Лиге наций. Король и правительство, занимая враждебную позицию к возможному советско-румынскому договору, дали указание своему представителю прекратить переговоры с СССР ¹² . Польский дипломат Тетцель, хорошо осведомленный об этих переговорах, впоследствии писал: "Провал переговоров вызван действиями г-на Титулеску" ¹³ . Будучи в Париже проездом из Лондона после своей отставки, последний посетил 11 октября ведущих французских дипломатов. В беседе с ними он не скрывал намерений сделать все, чтобы не допустить заключения советско-румынского пакта ¹⁴ . Делая словесные выпады против пакта, Титулеску не стеснялся при этом извращать советскую внешнюю политику. Поверенный в делах Франции в СССР Ж. Пайяр, давая оценку поведению Титулеску, 19 октября 1932 г. писал Эррио: "Занимая такую позицию, г-н Титулеску очевидно становится вольным или невольным орудием немецких интриг как в Бухаресте, так и в Варшаве, преследующих цель сорвать систему восточных пактов" ¹⁵ . Пайяр подчеркивал далее, что Советское правительство искренне стремится к успешному завершению переговоров.

Антисоветская акция румынских правителей получила достойную отповедь в интервью наркома иностранных дел СССР, данном по поручению Советского правительства для печати. В нем был подробно освещен ход советско-румынских переговоров, разоблачены истинные цели

⁸ Там же, с. 720 - 721.

⁹ Universal, 17.I.1932.

¹⁰ ДВП СССР. Т. XV, док. 381.

¹¹ Там же, док. 386.

¹² Там же, док. 389, 406.

¹³ Beck J. Dernier rapport. Politique polonaise 1926 - 1939. P. 1951, p. 313.

¹⁴ Documents dipiomatiques français (1932 - 1939) (DDF). Sér. lère. T. I. P. 1964, doc. 134.

¹⁵ DDF. T. I, p. 492.

стр. 48

правящих кругов Румынии, дан анализ причин, задерживавших подписание пакта. Срыв прямых переговоров как в январе, так и в сентябре 1932 г. объяснялся, указывалось в интервью, в первую очередь тем, что "руководители переговоров с румынской стороны интересовались меньше пактом о ненападении, чем получением от Советского правительства косвенного или молчаливого признания оккупации Бессарабии" ¹⁶ .

"Бархатная" дипломатия Титулеску на Западе и его жесткий политический курс на Востоке были по достоинству оценены правителями Румынии. 20 октября 1932 г. декретом короля было утверждено новое румынское правительство во главе с ярым антисоветчиком Ю. Маниу. Титулеску занял в нем пост министра иностранных дел, что окончательно предопределило срыв советско-румынских переговоров. Перед своим назначением Титулеску заявил королю: "Я хотел бы быть министром иностранных дел Вашего Величества, то есть быть постоянно во всех кабинетах" ¹⁷ . Это означало, что внешнюю политику Румынии он рассматривал как политику короля, а себя считал ее проводником.

Исходя из учета обострившегося международного положения и тех империалистических акций, которые были направлены непосредственно против Советского государства ¹⁸ , румынские правящие круги полагали, что недалеко то время, когда ведущие капиталистические державы Запада, а также Япония выступят единым фронтом против Страны Советов. Если так, то определенную роль в этом должна играть и Румыния. Смысл этой политики был отчетливо продемонстрирован 23 - 24 ноября 1932 г. с трибуны румынского парламента, на одном из заседаний которого Титулеску выступил с докладом о внешней политике. Ту его часть, которая касалась советско-румынских переговоров, он закончил словами: "На такой пакт о ненападении Румыния не может согласиться ни сегодня, ни когда-либо в будущем" ¹⁹ . Оправдывая позицию тогдашних правителей Румынии и их открытое нежелание нормализовать отношения с Советским Союзом, один из проповедников румынского национализма Н. Касиан высказывал даже мнение, что заключение пакта с СССР приведет к "разрушению блока Малой Антанты - единственной силы, направленной против большевизма в Центральной Европе и на Балканском полуострове" ²⁰ .

Окончательный отказ правительства Румынии от подписания договора с СССР вызвал негодование румынской демократической общественности. Срыв советско-румынских переговоров она рассматривала как удар по коренным интересам румынского народа. "Массы, т. е. подавляющее большинство населения Румынии, - писал один из органов румынских демократов, - желают возобновления нормальных отношений с Советским Союзом, заключения русско-румынского пакта о ненападении" ²¹ .

Руководящие политики Румынии, однако, были глухи к пожеланиям своего народа. "Вся деятельность румынской буржуазии и помещиков после первой мировой войны, - подчеркивают современные румынские историки, - была направлена по линии милитаризма и антисоветизма... Постоянные визиты в Румынию штабных офицеров империалистических держав, создание разного рода организаций фашистского и военного характера являлись конкретным доказательством того, что

¹⁶ Известия, 16.Х. 1932.

¹⁷ Oprea I. M. Op. cit, p. 191.

¹⁸ Денонсация 7 октября советско-английского торгового договора, резкое ухудшение германо-советских торговых и экономических связей, обострение обстановки на советской дальневосточной границе.

¹⁹ Monitorul oficial, pt. Ill, N 6, 28.XI.1932, p. 48.

²⁰ Сasian N. Alianta militara romano-polono-sovietica? Este oare posibil? Bucurseti. 1933, pp. 3 - 4.

²¹ Bulletinul Comitetului de actiune impotriva razboiului, 2.XI.1932.

стр. 49

эксплуататорские классы Румынии интенсивно готовили войну против Советского государства" ²³ . Если нежелание румынского правительства и его министра иностранных дел Титулеску заключить пакт с СССР рассматривать не только с точки зрения румыно-советских отношений, но и с точки зрения общеевропейской политики, то напрашивается вывод, что объективно их действия служили политике наиболее реакционных кругов держав Запада, не перестававших мечтать об организации "крестового похода" против Страны Советов.

Некоторые изменения во внешней политике румынского правительства и в политической позиции Титулеску произошли лишь с наступлением резкого обострения международной обстановки в Европе, связанного с приходом к власти в Германии фашистов. Воинственные угрозы последних раздавались в адрес не только Советского государства, но и победителей в первой мировой войне, среди которых числилась королевская Румыния. Это не могло не тревожить ее правителей. К этому добавилось еще и то, что Англия и Франция, которых Румыния рассматривала в качестве гарантов Версальской системы, проявляли готовность к сговору с фашистскими государствами, что выражалось, в частности, в их намерении подписать с Германией и Италией "пакт четырех", предусматривавший возможность пересмотра мирных договоров. Такой пакт, являвшийся попыткой антисоветского сговора двух империалистических группировок, одновременно стал бы реальной угрозой для малых стран Европы. Титулеску, будучи опытным политиком, отдавал себе отчет в реальной опасности, нависшей над его страной. Румыния, захватившая в 1918 г. советские земли на Востоке, в создавшихся условиях сама могла оказаться жертвой агрессии с северо-запада.

Именно в то время Советский Союз выдвинул план организации коллективной безопасности в Европе, что резко усилило его международный авторитет. Взвесив создавшуюся обстановку, Титулеску нашел целесообразным поддержать усилия СССР в борьбе за мир и безопасность, надеясь, что такую же линию займут румынские партнеры по Малой Антанте и другие страны Восточной Европы, а также державы Запада, для которых возраставшая военная мощь фашистских государств тоже становилась небезопасной. Однако в целом внешнеполитический курс румынского правительства и самого Титулеску продолжал оставаться противоречивым и непоследовательным. Событием, ознаменовавшим поворот в отношении Титулеску к советской внешней политике, было обсуждение проекта "Декларации об определении нападающей стороны", внесенного СССР 6 февраля 1933 г. на женевской Международной конференции по разоружению. В одной из комиссий конференции Румыния поддержала советскую инициативу об определении агрессора ²⁴ . На метаморфозу румынской внешней политики сразу же обратила внимание буржуазная пресса Запада. "Даже Румыния, - писала парижская "Journal officiel de la République Française", - приближается к Москве" ²⁵ . Газета напомнила, что еще несколько месяцев назад Титулеску яро выступал против советско-румынского пакта о ненападении. "И вот тот же Титулеску вдруг пожелал в Женеве засвидетельствовать свои симпатии представителю Советов... Ясно, что между этими двумя эпизодами международная ситуация сильно изменилась" ²⁶ .

Ведущие страны Запада отвергли предложение Советского Союза. Малые страны Европы были шокированы позицией своих покровителей. На заседании Генеральной комиссии конференции по разоружению 24

²³ Тutui D., Alexandrescu V. Din lupta PCR impotriva politicii guvernelor burghezo- mo§iere§ti de militarizare a tarii (1921 - 1933). - Studii, 1962, N 3, p. 619.

²⁴ Известия, 12.III.1933.

²⁵ Там же, 20.V.1933.

²⁶ Там же.

стр. 50

мая Титулеску, обращаясь к представителю Англии А. Идену, заявил: "Вы, отказавшиеся от ясного определения агрессии, в котором речь идет о защите национальной территории, не имеете права лишить государства, твердо решившие не прибегать к оружию при территориальных спорах, ценного элемента безопасности, который представляет для нас советское предложение" ²⁷ .

Принятие всеобщей конвенции о разоружении или сокращении вооружений, где содержался бы и акт об определении нападающей стороны, было, как показало поведение на конференции делегаций империалистических держав, маловероятным. Опасность же фашистской агрессии с каждым днем становилась все более явной. Советское правительство понимало, что время не ждет и определение агрессии должно принять международно-правовую силу хотя бы в региональных соглашениях ²⁸ . СССР был готов подписать соответствующий акт с любыми государствами независимо от их географического положения и существовавших в то время с ними отношений ²⁹ . Советское правительство обратилось с таким предложением прежде всего к соседним странам, а также к Чехословакии и Югославии, тесно связанным с Румынией по Малой Антанте. Правительства соседних стран (кроме Японии и Китая), а также Чехословакия и Югославия позитивно отнеслись к предложению СССР.

Несмотря на открыто чинимые ведущими империалистическими державами препятствия, советская дипломатия одержала крупную победу: 3 и 4 июля 1933 г. в Лондоне, в здании советского полпредства, были подписаны две аналогичные конвенции об определении агрессии: между СССР и его западными и южными соседями; между СССР, Румынией, Чехословакией, Югославией и Турцией. Под этими конвенциями поставил подпись по поручению своего правительства и Титулеску. Наличие конвенции об определении агрессора, рассуждал он, освобождало Румынию от необходимости заключения советско- румынского пакта о ненападении, что полностью соответствовало его прежней линии поведения ³⁰ . Спекулируя на заложенных в конвенции идеях, румынское правительство надеялось отсрочить решение спорных между СССР и Румынией вопросов. Однако подписание Лондонских конвенций, как подчеркивалось в заявлениях представителей Советского правительства, не меняло позиции СССР относительно незаконности захвата Бессарабии Румынией ³¹ .

Идя на заключение конвенции, Титулеску и его правительство правильно рассчитали, что эти соглашения ослабили позиции реваншистских государств и явились важным международным фактором, мешавшим заключению "пакта четырех", открывавшего путь для ревизии существующих европейских границ. Спустя 10 дней после заключения конвенций об определении агрессора главы правительств Англии, Франции, Германии и Италии парафировали "пакт четырех". Но эта империалистическая акция вызвала столь сильное возмущение прогрессивной общественности, в том числе французской, что Национальное собрание Франции отказалось ратифицировать пакт, и он не вступил в силу. В провале "пакта четырех" немалая роль принадлежала Польше и странам Малой Антанты. От имени последней Титулеску выразил соответствующие протесты в Париже и Лондоне.

На страницах мировой прогрессивной печати подписание Лондонских конвенций получило высокую оценку. Оно рассматривалось как ус-

²⁷ Dimineata, 27.V.1933.

²⁸ ДВП СССР. Т. XVI. М. 1970, док. 214.

²⁹ Там же.

³⁰ Документы и материалы по истории советско-польских отношений. Т. VI. М. 1969, с. 66.

³¹ ДВП СССР. Т. XVI, с. 790.

стр. 51

пех мирной политики СССР. Этот успех имел особое значение для отношений между СССР и Румынией. При подписании конвенции 3 июля Титулеску, обращаясь к советскому представителю, сказал: "Соглашение, которое я сегодня подписал,., означает первый и важный этап пути, который ведет к нормализации наших отношений" ³² . Подписание Лондонских конвенций имело и то значение, что Румыния в какой-то степени выводилась из положения, в которое ее поставили правители страны отказом в 1932 г. последовать примеру своих союзников - Франции и Польши и подписать пакт о ненападении с СССР.

Положив начало "просоветской" игре в румынской внешней политике, Титулеску не забывал предпринимать антисоветские политические акции на международной арене. Он был вдохновителем заключения 16 февраля 1933 г. "Организационного пакта", укреплявшего политическое единство Малой Антанты. Эта акция была направлена и против СССР, что признавали румынские дипломаты. Не успели высохнуть чернила на подписи Титулеску под "Организационным пактом", как румынский посланник в Берлине Н. Комнен по поручению своего министра поспешил заверить германское правительство в том, что "оборонительные" функции Малой Антанты не задевают интересов рейха и что "политическая и экономическая гармония Германии и Румынии... не может быть нарушена никакими соглашениями Малой Антанты... Румыния будет равнодушна к ревизионистским устремлениям Германии", если последняя не станет проявлять агрессивных шагов на Юго-Востоке Европы ³³ . Посланник дал понять статс- секретарю МИД Германии Б. Бюлову, что Румынии нет дела до того, как Германия собирается действовать на Востоке. А когда речь зашла о том, каково же назначение "Организационного пакта", представитель Румынского королевства в "конфиденциальном порядке" разъяснил Бюлову, что он обусловлен "негодованием Румынии в адрес Польши из-за ее решения заключить пакт о ненападении с СССР и опасениями, как бы другие страны Малой Антанты не последовали примеру Польши" ³⁴ . Антисоветскую направленность Малой Антанты несколько лет спустя открыто афишировал и Титулеску в интервью одному французскому журналисту ³⁵ .

Будучи министром иностранных дел королевского правительства, Титулеску явился организатором создания в феврале 1934 г. Балканской Антанты, в которую вошли Румыния, Югославия, Греция и Турция. В определенной степени этот политический блок был направлен и против СССР. Стремление Румынии использовать Малую и Балканскую Антанты против интересов Советского государства подрывало их позиции, вело входившие в них страны к изоляции от СССР как главной силы в борьбе против фашистской агрессии. Для сбалансирования традиционно двойственной политики Румынии Титулеску выдвинул задачу "равного соблюдения" в Дунайском бассейне экономических интересов Франции, Германии и Италии ³⁶ .

"Конфиденциальная" политика румынского правительства играть на двух козырных картах - французской и германской толкала короля и его министра иностранных дел на рискованные в дипломатической практике шаги. В марте 1933 г. король и Титулеску начали проводить зондаж насчет организации личной встречи румынского министра иностранных дел с рейхсканцлером Гитлером. 18 марта записка, продиктованная Титулеску тайному нацистскому агенту, была направлена в Берлин для вручения Гитлеру. Она состояла из 6 пунктов. Вот, в частности,

³² Тitu1еsсu N. Documente diplomatice. Bucuresti. 1967, doc. 292.

³³ Documents on German Foreign Policy (DGFP). Ser. C. Vol. I Washington 1957 doc. 328.

³⁴ Ibid.

³⁵ L'Epoque, 6.VI.1939.

³⁶ România §i revizuirea tratatelor. Bucuresti. 1934, pp. 72 - 73.

стр. 52

первые три: "1. Титулеску считает, что официальное сближение Румынии с Германией желательно и необходимо. 2. Польская проблема не представляет препятствий для осуществления упомянутого сближения... 3. Поскольку нет ясности в отношениях между Румынией и Германией, то Румыния не может порывать связей с Францией... Титулеску хочет иметь дело только лично с рейхсканцлером... и будет ждать ответа через личного эмиссара канцлера" ³⁷ . Приглашение Гитлера на переговоры Титулеску получил 26 апреля по частным каналам ³⁸ . На одном из документов МИД Германии имеется пометка германского министра иностранных дел К. Нейрата: "Рейхсканцлер сказал, что Титулеску выразил желание встретиться с ним" ³⁹ . Встреча эта не состоялась лишь из-за нерешительности Титулеску, убоявшегося огласки и последствий, которые она могла иметь, в частности, для румынско-французских отношений. Впрочем, политические акции в пользу рейха Титулеску полуоткрыто - на дипломатических обедах в честь германских торговых делегаций или в интимных разговорах с дипломатами некоторых европейских стран - демонстрировал и в последующее время ⁴⁰ .

Примечательным рубежом в политике румынского правительства и в деятельности Титулеску были переговоры с представителями СССР об установлении дипломатических отношений между двумя странами. Первый зондаж о возможности нормализации советско-румынских отношений Титулеску сделал еще во время подготовки заключения конвенции об определении агрессора. Казалось бы, подписанием Румынией и СССР Акта об определении агрессора был расчищен путь к нормализации румынско-советских отношений от тех завалов, которые усердно возводились ранее румынскими правящими кругами. Но Титулеску, отстаивая экспансионистскую политику румынской буржуазии и помещиков в отношении Советского государства, не спешил с переговорами. Непосредственно и через председателя Комитета безопасности Лиги наций Э. Бенеша он продолжал торговаться с советскими представителями о цене за нормализацию двусторонних отношений. Однако Советское правительство категорически отвергало домогательства Румынии относительно признания Советским Союзом захвата Бессарабии ⁴¹ .

Не особенно считаясь с фактом образования очага войны в центре Европы и реально нависшей угрозы и над Румынией, тогдашние бухарестские политики продолжали мыслить категориями 20 - начала 30-х годов. Титулеску, как и все правительство, надеялся, что Англия и. Франция изменят свое отношение к Советской стране, и она окажется в международной изоляции. Но события в мире продолжали развиваться не в пользу Румынии: в июле 1933 г. был парафирован "пакт четырех" империалистических держав, закладывавший основу для пересмотра существующих в Европе границ; в ноябре правительства СССР и США обменялись нотами о восстановлении советско- американских отношений; в декабре того же года гитлеровская Германия вышла из Лиги наций и совместно с Венгрией собиралась предъявить территориальные претензии к Чехословакии и Румынии; 4 февраля 1934 г. были установлены дипломатические отношения между СССР и Венгрией, что подрывало устои "восточной политики" Бухареста; 4 апреля и 5 мая перезаключены договоры о ненападении (с целью продления их срока) между СССР, Польшей и некоторыми другими западными соседями СССР; в это же время начали укрепляться советско-французские отношения.

Рост международного авторитета и упрочение позиций СССР - с одной стороны, нарастание реальной угрозы фашистской экспансии -

³⁷ DGFP. Vol. I, doc. 118.

³⁸ Ibid., doc. 189.

³⁹ Ibid., doc. 395.

⁴⁰ Ibid., doc. 64, 110.

⁴¹ ДВП СССР. Т. XVI, с. 842.

стр. 53

с другой, подводили значительную часть тогдашней правящей элиты Румынии к необходимости более серьезного поиска путей и средств нормализации отношений с СССР. Этому содействовала также позиция Франции, стремившейся наладить отношения с Советским Союзом. Париж проявлял заинтересованность в том, чтобы Румыния и все страны Малой Антанты во взаимоотношениях с СССР шли идентичным путем. Титулеску убедился в этом при посещении в апреле 1934 г. французской столицы, где он имел встречи с президентом А. Лебреном, премьер-министром Г. Думергом, министром иностранных дел Л. Барту и др. ⁴² . К своему удивлению, Титулеску нашел, что все они выступали за сближение с СССР ⁴³ . Это не могло не подействовать на румынских политиков.

Определенный сдвиг в этом плане произошел уже на сессии Постоянного совета Малой Антанты, состоявшейся в январе 1934 г. в Загребе. В решении совета указывалось, что "три государства Малой Антанты восстановят нормальные дипломатические отношения с СССР, как только будут налицо политические и дипломатические условия, отвечающие интересам каждой из трех стран" ⁴⁴ . Эта нарочито неопределенная формулировка отвечала корыстным целям королевской Румынии. Румынские правящие круги, полагая, что СССР больше заинтересован в нормализации отношений, чем Румыния, надеялись использовать этот дипломатический шаг в целях вымогательства у советской стороны территориальных и других уступок. За два месяца до встречи с представителем СССР, на которой должен был решаться вопрос о нормализации советско-румынских отношений, Титулеску имел беседы с советскими полпредами в Греции, в Женеве и поверенным в делах во Франции. В ходе этих бесед полностью выявилась истинная позиция Титулеску.

В сообщении о беседе с румынским министром полпред СССР в Греции писал, что первый "несколько раз подчеркивал свое желание поскорее урегулировать... и установить с нами близкие отношения". Титулеску уверял, что он хочет быть вместе с Советским Союзом, поскольку идеи мира отвечают "целостности и нераздельности Румынии", тогда как "все эти феодалы (имелись в виду германские и венгерские реваншисты. - А. Ш.} стремятся разделить ее" ⁴⁵ . Выставляя себя горячим сторонником миролюбивой политики, Титулеску много говорил о роли Советского Союза в международных делах и о том, что он не "даст этим господам делить" Румынию ⁴⁶ . Чтобы убедить полпреда насчет метаморфозы отношения к восточному соседу, румынский министр откровенно признал, что в прошлом он стоял на недружественной позиции к СССР, и заявил, что это он из-за враждебного отношения к Советскому Союзу был инициатором "Организационного пакта" Малой Антанты; по той же причине он провалил советско-румынские переговоры о заключении пакта о ненападении, толкал Чехословакию и Югославию на соглашение с Италией, да и сам искал дружбы с Муссолини ⁴⁷ . Не менее примечательные заявления были сделаны Титулеску в беседе с поверенным в делах СССР во Франции в апреле 1934 года: "После того, как его (Титулеску. - А. Ш.} попытка помешать подписанию франко-советского пакта (о ненападении. - А. Ш.} сорвалась, - передавал советский дипломат слова румынского министра, - Румыния оказалась в состоянии большой изоляции" ⁴⁸ . Как следовало из дальнейшего разговора, Тптулеску поставил перед собой задачу еще крепче сцементировать малоантантовский союз путем координации внешнеполитических акций

⁴² Universal, 20.IV. 1934.

⁴³ ДВП СССР. Т. XVIJ. М. 1971, док. 132, с. 792.

⁴⁴ Тitulеsсu N. Op. cit., doc. 303.

⁴⁵ ДВП СССР. Т. XVII, док. 57.

⁴⁶ Там же.

⁴⁷ Там же.

⁴⁸ Там же, док. 132,

стр. 54

стран этого блока. Это было направлено, по словам румынского дипломата, в первую очередь против Советского Союза и против попыток Чехословакии установить дипломатические отношения с СССР без согласования с Румынией ⁴⁹ .

Учитывая, что Титулеску постоянно ратовал за расширение границ Румынии за счет СССР, Советское правительство не принимало всерьез выражение им "просоветских" чувств. Титулеску, как и его партнеры по правительству и королевскому двору, ни на один день не оставляли мысли добиться в ходе предстоящих советско-румынских переговоров согласия СССР на признание захвата Бессарабии Румынией. Переговоры о нормализации двусторонних отношений, проходившие в Женеве в мае - июне 1934 г., носили напряженный характер, поскольку румынский министр добивался территориальных уступок со стороны Советского Союза. "Титулеску требовал обещания, что бессарабский вопрос никогда не будет нами поднят дипломатическим путем"; в ответ предлагалось "сделать оговорку относительно спорных вопросов, остающихся открытыми", но Титулеску упорствовал; наконец, обе стороны сошлись на том, чтобы "не делать никаких оговорок и не давать никаких обещаний друг другу" по спорным вопросам ⁵⁰ . Касаясь заключительного этапа переговоров, представитель СССР писал: "Со свойственной ему напористостью Титулеску вновь пытался вынудить у меня обещания, что мы не будем поднимать никогда бессарабского вопроса, и мне пришлось дать ему отпор в присутствии Бенеша" ⁵¹ .

В этих переговорах примечательно было и другое. Румынский министр предлагал Советскому правительству обменяться полномочными представителями без организации в столицах дипломатических миссий. Втаком случае, по мнению Титулеску, Советское государство представлял бы в Бухаресте по совместительству полпред СССР в одной из соседних с Румынией стран. Во избежание "большевизации" румынской общественности румынская реакция не желала появления советского представительства в Бухаресте. По той же причине Титулеску возражал против организации советского консульства в Кишиневе ⁵² . Идею румынского министра о полпреде-совместителе советский представитель категорически отверг.

Перед тем как подписать документы о нормализации советско-румынских отношений, Титулеску запросил у своего правительства соответствующих полномочий. Из Бухареста поступил положительный ответ. Обмен нотами и приложенными к ним письмами об установлении дипломатических отношений между СССР и Румынией был произведен 9 июня 1934 г. в присутствии дипломатических представителей Советского Союза, Румынии, Чехословакии и Югославии. В своей ноте Титулеску отмечал: "Я питаю твердое убеждение, что установленные... отношения останутся навсегда нормальными и дружественными и что наши народы будут продолжать сотрудничать... в деле поддержания всеобщего мира" ⁵³ . К сожалению, такое положение в советско- румынских отношениях тогда не наступило. Виной тому была неприязнь правителей королевской Румынии к Советскому Союзу.

При возвращении на родину Титулеску был демонстративно встречен на вокзале всеми членами правительства во главе с премьер-министром Г. Татареску. Это должно было подчеркнуть единодушие королевского двора и правительства в вопросе о нормализации советско-румынских отношений, хотя это и не соответствовало действительности. Спу-

⁴⁹ Там же.

⁵⁰ Там же, док. 218.

⁵¹ Цит по: Копанский Я. М. Молдавия вчера и сегодня. Кишинев 1973, с 40.

⁵² ДВП СССР. Т. XVII, док. 132.

⁵³ Там же, док. 193.

стр. 55

стя три недели король попытался отстранить Титулеску с поста министра иностранных дел ⁵⁴ . Последний не избежал яростных атак и с трибуны румынского парламента. Крайне правые депутаты А. Куза и Г. Братиану, а за ними такие столпы румынской реакции, как К. Арджетояну, А. Вайда-Воевод, Ю. Маниу и др., в своих выступлениях осудили действия Титулеску в Женеве и объявили их противоречащими национальным интересам ⁵⁵ . Титулеску, как писал впоследствии один из советских дипломатов, "вел свою линию, конечно, не из-за любви к СССР. Как представитель своего класса, по существу он был враждебен Советскому Союзу. Но...он понимал, что в условиях нарастания фашистской агрессии в Европе нельзя оставлять Румынию и дальше во враждебных отношениях с ее великим соседом" ⁵⁶ . Идя на урегулирование отношений с СССР, Титулеску и его партнеры по правительству тем самым признали крах своей прежней, открыто антисоветской политики.

Апогеем показных намерений королевского правительства наладить сотрудничество с СССР были переговоры о заключении советско-румынского пакта о взаимопомощи, проходившие с середины 1935 до июля 1936 года. Эта политическая акция Бухареста была финалом активной дипломатической деятельности Титулеску. Ход переговоров о Восточном пакте, а затем заключение СССР в мае 1935 г. договоров о взаимной помощи с Францией и Чехословакией не могли не повлиять на позицию румынских правящих кругов, особенно той их части, которая придерживалась профранцузской ориентации и ведущей фигурой которой был Титулеску. Политика румынского правительства, связанная с попытками включить Румынию в систему коллективной безопасности, прошла сложный и многоэтапный путь и носила противоречивый характер. В разгар советско-французских переговоров о Восточном пакте Титулеску от имени своего правительства предлагал, например, Берлину посредничество в установлении франко- германского сотрудничества ⁵⁷ , выражая надежду на то, что Германия "вновь займет на Балканах положение ведущей державы, как это было до войны", и опровергая мнение гитлеровского правительства, что "его позиция к Германии недружественна". "На самом деле, - утверждал Титулеску, - все наоборот. Ввиду растущего экономического влияния Германии на Румынию в интересах последней поддерживать хорошие отношения с Германией" ⁵⁸ .

В условиях нового этапа обострения международной обстановки в Европе ⁵⁹ , особенно все громче раздававшихся требований германских и венгерских реваншистов о пересмотре мирных договоров в части территориальных вопросов, что задевало непосредственно Румынию, политика Советского правительства, направленная на нормализацию двусторонних отношений, заставила часть руководящих политических кругов Бухареста искать пути установления добрых отношений с СССР, но на условиях, которые были бы выгодны Румынии и невыгодны Советскому Союзу. Проводником этих устремлений, как и прежде, оставался Титулеску. Он заявлял королю и премьер-министру Татареску, что Румыния не может не последовать примеру Франции и Чехословакии, не создавая парадоксальной ситуации, когда Румыния, будучи другом Франции и союзницей Чехословакии, оставалась бы врагом России; до-

⁵⁴ Там же, док. 239.

⁵⁵ Monitorul oficial, pt. Ill, 1934, N 6, pp. 119 - 120; Rusenescu M. Stabilirea relatiilor diplomatice între România si URSS in anul 1934. In: Studii si materiale de istorice contemporana. Vol. I. Bucuresti. 1956, pp. 204 - 205.

⁵⁶ Архив АН СССР, ф. Р-У, on. 1м, д. 20, л. 3.

⁵⁷ DGFP. Vol. III. Lnd. 1959, doc. 387.

⁵⁸ Ibid., doc. 322, 387.

⁵⁹ Позиция Титулеску изложена в Documente diplomatice, doc. 328, 370, 401, 469, 472.

стр. 56

казывал, что иначе страны Восточной и Юго-Восточной Европы не в состоянии отстоять свои позиции. В мае 1935 г. Титулеску заявил, что страны Малой Антанты Германией "будут оккупированы в течение короткого времени, если за ними не будет стоять Советская армия" ⁶⁰ .

Первый зондаж о заключении советско-румынского договора о взаимной помощи Титулеску сделал 24 июня 1935 г. в беседе с советским полпредом в Румынии ⁶¹ . Относительно конкретным началом переговоров по этому вопросу можно считать беседу представителей двух стран в начале сентября во время сессии Лиги наций. При этом румынский министр заявил, что он имеет разрешение короля на подписание договора с СССР. Вскоре отношения с СССР оказались в центре внутриполитической борьбы в Румынии. Просочившиеся сведения о намерении Титулеску, хотя и с разрешения короля, начать переговоры с СССР вызвали яростные выпады в его адрес лидеров крайней реакции (Вайда-Воевод, Г. Братиану, О. Гога, Куза и др.). Пресса, поддерживавшая их, даже обвинила Титулеску в государственной измене. При наличии жесткой цензуры эта кампания шла, очевидно, при потворстве премьера Татареску. Реакция делала все возможное, чтобы помешать заключению румынско-советского пакта и, наоборот, "добиваться франко-германского сближения - истинного ключа к решению европейской проблемы" ⁶² .

Фронтальное выступление внутренней реакции даже против робких намерений установить добрые отношения с СССР шло параллельно шагам германского империализма. Разведслужба МИД Германии знала, что Румыния ведет с Советским правительством переговоры о заключении пакта ⁶³ . Правда, нацисты имели информацию относительно того, что на заключение такого соглашения Титулеску идет лишь в силу создавшихся обстоятельств: ведь румынский министр рассматривал дружбу с СССР как временную меру. "Титулеску, - доносила германская миссия в Румынии, - настроен в пользу пакта с Россией... отчасти потому, что он считает венгерский реванш более непосредственной опасностью, чем мировая большевистская революция, отчасти потому, что Румыния слаба в военном отношении,., пока перевооружение Германии не достигнет уровня, когда последняя тоже сможет использовать свои войска на Пруте" ⁶⁴ .

По возвращении Титулеску с сессии Лиги наций (где он голосовал за применение экономических санкций против Италии, что тоже вызвало негодование румынской реакции) выяснилось, что те, кто два месяца назад вроде бы высказывался за договор с СССР, стояли теперь против него. В их числе были король, Татареску, генштаб, Д. Братиану и др. ⁶⁵ . Разрешение на подписание такого договора, выданное правителями Румынии своему министру летом 1935 г., было аннулировано. Титулеску на аудиенции у Кароля II заявил, что при наличии советско-румынских территориальных споров лучше иметь договор с СССР, так как тот очень силен ⁶⁶ , и снова прибег к излюбленному средству давления - заявлению об отставке. Король отступил и попросил министра взять обратно просьбу об отставке. Правая часть правительства во главе с Татареску также временно умерила тягу к расширению экономических и политических связей с фашистскими государствами. Но Титулеску и сам постепенно отступал от своих позиций. Он торговался о "цене" за пакт, хотя представители Советского правительства твердо заявляли, что в таком слу-

⁶⁰ ДВП СССР. Т. XVIII. М. 1973, док. 244.

⁶¹ Там же, док. 283.

⁶² Arhiva Statului (Bucuresti), fond M. P. N.. dos. 342/1936, fol. 63.

⁶³ DGFP. Vol.1, doc. 339.

⁶⁴ Ibid., doc. 353. "На Пруте" - так в тексте.

⁶⁵ Ibid., doc. 385.

⁶⁶ Шевяков А. А. Советско-румынские отношения и проблема европейской безопасности. 1932 - 1939. М. 1977, с. 185.

стр. 57

чае пакта не будет, ибо СССР отказом от Бессарабии за это платить не станет. Румынский министр пытался добиться и того, чтобы советско-румынский договор не назывался пактом о взаимной помощи ⁶⁷ .

Между тем во время пребывания Титулеску в качестве главы делегации Румынии на Международной конференции о режиме черноморских проливов в Монтрё (июнь - июль 1936 г.) на площадях Бухареста молодчики из "Железной гвардии" жгли на кострах либерально-демократические газеты и громили киоски, продававшие эти газеты. Становилось все яснее, что король и Татареску отрицательно относятся к тому политическому курсу, который демонстрировал Титулеску ⁶⁸ . Прервав свое пребывание в Монтрё, последний срочно выехал на родину и 11 июля 1936 г. вручил королю прошение об отставке. Король не принял ее, считая, что она будет расценена во Франции и Англии как отход Румынии от французско-английской линии и усиление прогерманской ориентации. Титулеску согласился остаться на своем посту только после того, как добился согласия поддержать его в деле сохранения профранцузского курса внешней политики и укрепления отношений с Советским Союзом. На заседании совета министров 15 июля был заслушан доклад министра иностранных дел. Правительство одобрило деятельность Титулеску и подтвердило его полномочия на ведение переговоров с СССР ⁶⁹ .

Титулеску вернулся в Монтрё, где снова встретился с советским представителем. На этот раз румынский министр заявил, что вопрос о Бессарабии не будет больше служить препятствием к заключению пакта. Советский Союз тоже не настаивал на немедленном разрешении территориального вопроса и проявил большое терпение. Организацию коллективной борьбы с фашистской агрессией, защиту мира Советское правительство считало первоочередным делом. В ходе встреч в Монтрё 20 - 21 июля 1936 г. были улажены "почти все спорные вопросы" ⁷⁰ и парафированы основные положения будущего советско-румынского пакта ⁷¹ . Проект его должен был служить исходным моментом дальнейших советско-румынских переговоров. Спорные вопросы было решено или оставить открытыми ⁷² , или отразить их в Протоколе подписания, который предстояло составить и приложить к пакту. Окончательное оформление советско-румынского пакта о взаимной помощи было намечено на сентябрь 1936 года ⁷³ .

Отсутствие Титулеску в стране во второй половине июля и в августе премьер Татареску, министры И. Инкулец, В. Антонеску и другие члены королевского правительства - противники сближения с СССР использовали для укрепления своих позиций. Была начата методическая работа по устранению Титулеску с поста министра иностранных дел, что должно было явиться подготовкой перехода к открытой ориентации Румынии на Германию и Италию. В августе была начата публичная кампания против Титулеску. В ней приняли участие не только правая пресса, но и т. н. нейтральные к королю политические деятели и генералы. В эту кампанию вскоре включились Татареску и Инкулец. Они заявили королю, что если Титулеску не прекратит вмешиваться в вопросы внутренней политики, то они не смогут брать на себя ответственность за положение в стране ⁷⁴ .

29 августа Татареску побывал в Синайском дворце на аудиенции у короля. Через несколько часов там же собралось краткое заседание

⁶⁷ ДВП СССР. Т. XVIII, с. 669.

⁶⁸ Оргеa I. M. Op. cit., pp. 356 - 357.

⁶⁹ Zaharia Gh., Тutui D. Aspecte ale politicii externe a Romaniei in anii 1933 - 1936- Anale, 1965, N 5, p. 133.

⁷⁰ ДВП СССР. Т. XIX. M. 1974, док. 288.

⁷¹ Там же, док. 357.

⁷² Там же. Т. XVIII, док. 411.

⁷³ Arhiva CC al PCR, fond 103, dos. 8083, fol. 57.

⁷⁴ Arhiva Statului, lond Casa regala, dos. 29/1936, fol. 5.

стр. 58

кабинета, на котором было принято решение об отставке правительства. Тут же была утверждена "благодарственная" телеграмма Титулеску, находившемуся на отдыхе на юге Франции, и в тот же день новый состав кабинета присягнул королю. Министром иностранных дел был назначен В. Антонеску, до того занимавший пост министра финансов и только что вернувшийся из поездки в Германию. Ведущие посты в новом правительстве заняли реакционно настроенные деятели, имевшие тесные связи с фашистской Германией.

Ни Париж, ни Прага не дали Бухаресту понять своего недовольства отстранением Титулеску ⁷⁵ . Сожаление выразила только Москва: "Титулеску... понимал, что интересы Румынии требуют тесных отношений с СССР" ⁷⁶ .

Вывод Титулеску из состава правительства вызвал ликование в правящих кругах Польши и Германии, которые приложили немалые усилия, чтобы добиться этого. Одобрение происшедшему сквозило в английских и американских газетах ⁷⁷ .

Отказом румынского правительства заключить советско-румынский пакт закончился короткий, но важный период в истории тогдашних советско-румынских отношений, в течение которого появились обнадеживающие перспективы установления дружественных отношений между двумя странами. Правители буржуазной Румынии, ее господствующие классы, ненавидевшие Советское государство и жаждавшие захвата чужих территорий, отдали предпочтение союзу с нацистской Германией.

⁷⁵ После отставки он тяжело заболел, лечился в Швейцарии, откуда уехал во Францию, где и умер в марте 1941 года.

⁷⁶ ДВП СССР. Т. XIX. док. 273.

⁷⁷ The New York Sun, 1.IX. 1936.

СОВЕТСКО-РУМЫНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ

Постоянный адрес данной публикации: