БОРЬБА ВОКРУГ РОЛИ АРМИИ В ОБЩЕСТВЕ

После смерти Мао Цзэдуна прошло уже почти четверть века, но высказанная им мысль, что "винтовка рождает власть", остается актуальной в Китае.

ДЛЯ почти 1,3-миллиардного населения Срединного государства нет секрета в том, Конституция и не Устав КПК, которые, казалось бы, определяют государственно- политическое устройство страны, и не известный принцип демократического централизма, в соответствии с которым меньшинство беспрекословно подчиняется большинству, а именно постулат "винтовка рождает власть" довлеет над всеми другими понятиями в Китае.

Именно поэтому лидеры первого и второго поколений руководителей КНР - Мао Цзэдун и Дэн Сяопин, которые лучше, чем кто-либо другой в стране, знали характер власти в КНР, практически до конца своей жизни держали "винтовку" в своих руках, являясь председателями Военного совета ЦК КПК - самого могущественного органа в системе государственного управления Китая.

"КТО В ДОМЕ ХОЗЯИН"

Утверждение, что Компартия Китая с генеральным секретарем во главе руководит китайским народом, не полностью отражает реальное положение партии в системе власти. Достаточно сослаться на "печальный опыт" бывшего генерального секретаря ЦК КПК Чжао Цзыяна, который, несмотря на солидный возраст и знание правил поведения в Чжуннаньхае, поплатился за свою наивность. После избрания генсеком он, очевидно, стал полагать, что его слово должно быть отныне решающим, забыв о том, что "демократ" Дэн Сяопин, который скромно отказывался от высших постов, предпочел оставить в своих руках самый действенный мандат власти - должность председателя Военного совета, который после внесения соответствующего изменения в Конституцию КНР стал при нем органом не только партийной, но и государственной власти.

Вопрос - "как быть с винтовкой", кажется, в последнее время стал волновать и лидера "третьего поколения руководства" Цзян Цзэминя. Как сохранить, а может быть, даже усилить роль армии в переходный период, чтобы и дальше закрепить за ней главенствующие позиции в механизме управления страной "в соответствии с революционными традициями"?

Как говорят китайцы, Цзян Цзэминю успешно удалось "надеть на себя зеленый френч", что делал в свое время и Мао Цзэдун, когда ему нужно было показать "кто в доме хозяин", а в редких случаях - и Дэн Сяопин. Для занятия высшего поста в вооруженных силах у этих двух деятелей, которые, по выражению Мао, навсегда ушли "на встречу с Марксом", были все основания: оба являлись создателями Красной армии и участниками всех революционных сражений, которые привели к образованию КНР в 1949 году. Они, будучи духовными и политическими отцами нации, - каждый в свое время - могли занять этот пост без консультации с другими или обращения за одобрением к коллегам из Политбюро.

Цзян Цзэминь находится в другой ситуации. Тем не менее, кажется, у него нет причин для того, чтобы быть недовольным: Народно-освободительная армия Китая (НОАК) численностью 3,5 миллиона штыков по традиции осталась "надежной опорой диктатуры пролетариата" и "эффективной силой, опираясь на которую ЦК КПК во главе с Цзян Цзэминем претворяет в жизнь свою волю и политические установки, одобренные съездами КПК",

"ВИНТОВКА" ТРЕБУЕТ СВОЮ ДОЛЮ

Однако армия не только верно служила партии, но и настойчиво домогалась своей доли народнохо-

стр. 20

зяйственного пирога. НОАК требовала и требует вооружений, не собиралась и не собирается довольствоваться "кукурузной лепешкой". Стремясь сохранить "винтовку" в своих руках, Цзян Цзэминь ясно видел: для того, чтобы командовать армией и опираться на нее, нужно дать ей все, что она просит, - и современные технологии, и достойную жизнь. НОАК стремительно превращается в мощную современную вооруженную силу, выводящую Китай в разряд сверхдержав. Достаточно вспомнить о миллиардах долларов, выделенных Пекином на закупки современных самолетов и военных кораблей в России.

Большую роль в наращивании мускулов и в обеспечении достойной жизни военнослужащим сыграла политика, позволившая НОАК превратиться в мощную экономическую силу, - у нее появились заводы, фабрики, сельскохозяйственные и животноводческие фермы, рудники и шахты, торговые фирмы и даже ликероводочные заводы. Наряду с государственным финансированием НОАК получила свой огромный "внутренний бюджет". Практически армия превратилась в своего рода крупное комплексное коммерческое хозяйство.

Однако в условиях рыночной экономики это вызвало зависть терпящих бедствие госпредприятий, многие из которых в отличие от НОАК не имели мощной подпитки в виде гарантированного бюджета. К тому же началось разоблачение незаконных торговых сделок, за которые ухватился премьер Чжу Жунцзи, поставив вопрос о "сдаче армией своего хозяйства", что предполагало отказ армии от экономической и коммерческой деятельности.

Именно в этих условиях хитроватые военные коммерсанты совместно с гражданскими экономистами-теоретиками вспомнили еще одно изречение Мао Цзэдуна - "сочетание мирного с военным", то есть соответствие интересам и мирного, и военного времени.

Из практики Мао Цзян Цзэминь усвоил весьма полезную и для него истину: армия должна не только защищать Родину, но и обязана быть хорошим пропагандистом идей вождя. По поступающим из Пекина сведениям, армия должна быть активно использована для пропаганды "теории Цзян Цзэминя ". Эта теория будет изложена в коллективном труде приверженцев идей нового вождя. Генерал Чжан Ваньнянь, заместитель Цзян Цзэминя по Центральному военному совету, считает, что "теория Цзян Цзэминя является основой партстроительства, фундаментом управления и источником силы". Практически это является дословным повторением известных высказываний маршала Линь Бяо об идеях Мао Цзэдуна. Более того, генерал Чжан Ваньнянь призвал своих коллег - генералов и офицеров "...решительно защищать авторитет ЦК партии, ядром которого является товарищ Цзян Цзэминь, гарантировать, что партия будет и впредь твердо управлять армией в идеологическом, политическом и организационном отношениях".

Хотя с помощью таких генералов, как Чжан Ваньнянь, который сам не претендует на политическую роль, Цзян Цзэминь твердо держит в своих руках бразды правления армией, он и его ближайшие соратники ощущают появление в недрах НОАК офицеров, "склонных к самовозвеличиванию". Именно поэтому высший генералитет дал в последнее время понять армии, что поддержка военной верхушкой Цзян Цзэминя связана с участием НОАК в определении внутренней и внешней политики и возможностью получения ею куска национального пирога.

Наблюдатели обращают внимание на появление в НОАК и в китайской столице слухов об активизации армейскими теоретиками - сторонниками жесткой линии политической кампании по изучению "теории Цзян Цзэминя". На закрытых теоретических семинарах и в публикациях для внутреннего пользования четко высказывается мысль, что "участие армии во внутренних делах, в том числе в разработке экономической политики, не является таким уж плохим делом". При этом "армейские ястребы" (так называют на Западе агрессивно настроенных офицеров НОАК нового поколения) ссылаются на экономический прогресс, который был достигнут в Южной Корее, Таиланде и на Тайване в 60-80-х годах, когда у власти там находились люди, связанные с вооруженными силами. Они доказывают, что армия может играть жизненно важную роль в государственном строительстве.

Ссылаясь на опыт освоения Синьцзяна, когда в начале 50-х годов "великий кормчий" направил туда свыше четверти миллиона воинов НОАК в качестве "бойцов производственно- строительного корпуса", "ястребы" требуют для армии долю в финансовых ресурсах, выделяемых на программу "освоения Запада". Ими уже подготовлена и опубликована в армейской печати тщательно разработанная программа участия армии в претворении в жизнь грандиозного плана развития более половины территории Китая.

При этом многие офицеры скорее всего проявляют искренний энтузиазм. Но из-за спины этих энтузиастов выглядывают армейские коммерсанты и те теоретики, которые стремятся сохранить ключевую роль НОАК в жизни Китая путем вовлечения армии, как отдельной силы, в процесс решения крупных хозяйственных вопросов и осуществления экономических программ. Их цель - положить под сукно двухлетний план отделения НОАК от коммерческо- производственной деятельности, обоснованный тем, что она расшатывает морально-нравст-

стр. 21

венные устои и дисциплину, ставя воинов перед соблазном заработать. Противники участия армии в решении экономических задач ссылаются на тезис Дэн Сяопина - "армия должна быть не только революционной, но и регулярной, профессиональной, вооруженной современными знаниями и технологией", подчеркивая, что отец реформ нигде даже не упоминал об армейских заводах, фабриках и коммерческих компаниях.

При этом армия крайне недовольна и не может простить Цзян Цзэминю то, что он не оставил ни одного военного в составе Постоянного комитета Политбюро ЦК КПК, хотя число его членов увеличилось до семи человек.

За полтора года до созыва следующего съезда партии, отмечают осведомленные сянганские источники, руководство вооруженных сил уже ищет пути для того, чтобы поставить вопрос об "исправлении ошибки". Однако, по их задумке, это не должно выглядеть очередным армейским демаршем, которые в истории КПК всегда заканчивались поражением генералитета. Мао Цзэдун, кроме армии опиравшийся также на службу безопасности, постоянно переигрывал генералов. Партийное руководство находило достаточно сил в самой армии и в службе безопасности, чтобы усмирить "зарвавшихся заговорщиков". Но это происходило при Мао Цзэдуне, когда он был абсолютным лидером и партии, и вооруженных сил. У "великого кормчего" хватало авторитета, чтобы даже в самые трудные для него времена склонить чашу весов в свою пользу.

КОНВЕРСИЯ НАОБОРОТ

О противоречивом характере взаимоотношений между военным руководством и центральными властями по поводу участия армии в экономических делах свидетельствует стремление армейских коммерсантов использовать в своих интересах представителей местных властей, которые, в свою очередь, поддерживают их. Так, известный в Восточном Китае деятель, мэр портового города Сямэнь в провинции Фуцзянь Чжу Янь вспомнил о формуле, ставшей снова популярной на страницах китайских газет: "гражданские производственные мощности используются для производства военной продукции", то есть речь идет о конверсии наоборот. Отметив, что в городе создана индустриальная система с использованием электроники, машиностроения и нефтехимии, мэр заявил, что, как только поступит указание, Сямэнь будет готов оказать эффективную тыловую поддержку вооруженным силам. Не секрет, что в создании этой индустриальной базы непосредственное участие принимает НОАК, с которой каждый китайский политик, независимо от его ранга, старается поддерживать дружественные отношения. На всякий случай.

Власти Сямэня указывают на важность претворения в жизнь принципа "сочетание мирного с военным" для развития промышленности, связанной с высокими технологиями. Учитывается также, что по мере вложения новых средств на модернизацию армии в ее ряды "вливаются" грамотные выпускники военных учебных заведений, имеющих отношение к электронике и современным телекоммуникационным системам. В провинции Фуцзянь, к примеру, рядом с городом Ниндэ началось сооружение аэродрома "двойного назначения", на что выделена сумма в миллиард юаней. Известно, что за патриотическими кампаниями сбора средств в ряде провинций на строительство первого китайского авианосца также стоят военные.

Балансирование между гражданским и военным, где каждая из сфер "тянет одеяло на себя", практически привело на грань отхода от концепции Дэн Сяопина - "военные возможности должны использоваться в гражданских целях", то есть от истинной конверсии. За манипуляциями этими высказываниями видны стремление НОАК захватить больший объем материальных ресурсов и, самое главное, попытка определенных армейских кругов саботировать указания Цзян Цзэминя и Чжу Жунцзи, в соответствии с которыми в течение двух лет армия должна прекратить свои коммерческие операции.

Наряду с этим происходит также "радикализация мышления" командования НОАК на фоне операций "Буря в пустыне" и в Косово, а также регулярных "вояжей" американских авианосных групп с севера на юг и обратно в водах Восточно- Китайского и Южно-Китайского морей.

Местные аналитики считают, что больше, чем любая воспитательная кампания, имеющая целью привитие патриотизма, которые регулярно ведутся в соответствии с программами Главного политического управления НОАК, мышление китайского офицерского корпуса в нужное русло направил фильм "Опиумная война", а также позорный случай продажи с молотка в Сянгане бесценных произведений национальной культуры, которые были вывезены (украдены, как считают китайцы) из императорского дворца Юаньминьюань в Пекине западными экспедиционными войсками еще в XIX веке. В случае с произведениями искусства в роли спасителя национальной чести выступило малое предприятие НОАК - Музей украденных, но выкупленных изделий, которое организовало

стр. 22

торжественную и бесплатную экспозицию в Пекине и других городах страны. Причем "армейский музей", по некоторым данным, связанный с семейством Дэн Сяопина, для выкупа украшений использовал миллионы долларов не из бюджетных средств, а собственные, заработанные предприятиями НОАК. Китайская армия, заплатив необходимую сумму, не только вернула сокровища на родину, но и выиграла пропагандистскую войну с Тайбэем, представитель которого также намеревался купить эти сокровища, но проиграл на аукционе.

ВНЕШНИЕ И ВНУТРЕННИЕ РАЗДРАЖИТЕЛИ

Огромный взрыв возмущения в стране вызвала бомбардировка посольства КНР в Белграде. Армейское командование полагает, что бомба попала в крыло здания, где размещалась служба китайского военного атташе, отнюдь не ошибочно. Под давлением партийного и внешнеполитического руководства генералитет вынужден был проглотить и эту горькую пилюлю, но, кажется, она оставила глубокую кровоточащую рану, о которой НОАК при случае непременно напомнит американцам.

Сильным раздражителем для китайской армии остается Тайвань, причем даже не сам остров и его руководство, а США, которые в течение более чем полувека вынуждают НОАК отказываться от идеи "решающего прыжка". Не случайно, очевидно, в узких армейских кругах, используя ставшие в последнее время популярными в международном лексиконе слова "стратегия" и "партнерство", называют китайско-американские отношения "стратегическим противостоянием непримиримых партнеров".

Как стало известно, вынужденное "вальсирование" Цзян Цзэминя и Чжу Жунцзи с американцами с целью обеспечить вступление КНР в ВТО ничего, кроме раздражения, в китайском генералитете и в офицерском корпусе не вызывает. Как очередная пощечина было воспринято сообщение о том, что Израиль отказался под давлением Вашингтона от продажи радаров "Фалкон", которые должны были устанавливаться на российских самолетах "ИЛ-76". Тем самым создавался "технологический треугольник" КНР-Израиль-РФ, что преподносилось в свое время Пекином как одно из важнейших достижений Цзян Цзэминя (информация об этом соглашении появилась после его визита на Ближний Восток). Китайских генералов больше всего возмутило то, что о расторжении сделки на 250 миллионов долларов было сообщено во время бесед министра обороны США Уильяма Коэна с китайским руководством во главе с Цзян Цзэминем.

"Ястребы" НОАК в ответ на проводимую Вашингтоном политику сдерживания Китая выдвинули новую идею, претворение которой не только будет способствовать дальнейшей модернизации вооружений НОАК, но и существенно повысит ее роль в определении судьбы государства. Их главный тезис - обеспечить стратегическую безопасность государства, чтобы обеспечить его полную политическую независимость.

Попытки политического руководства страны, в особенности Чжу Жунцзи, "подрубить экономические корни" армии, лишив ее возможности вести параллельное хозяйство и чувствовать себя в определенной степени независимо, вызывают явное недовольство не только у генералитета. Оно порождает также социальное беспокойство. Особенно это касается внутренних районов Китая, которые Мао Цзэдун в начале 60-х годов называл второй линией обороны, в частности в провинции Сычуань, где имеется огромное число военных заводов и других предприятий НОАК, действовавших до сих пор по принципу хозяйственного расчета.

Автору удалось побывать на одном из армейских предприятий рыночного типа в Тайюани, в Северном Китае, которое, по словам директора, было построено в 50-х годах по очень хорошему проекту советских экспертов как армейская швейная фабрика. Сегодня она не только одевает армию, но и шьет экспортную продукцию, конкурентоспособную на мировых рынках. Однако не так счастливо сложилась и складывается судьба многих сотен тысяч рабочих других военных заводов и фабрик, которые теперь переходят в руки гражданских коммерсантов в результате купли-продажи в рамках "отхода НОАК от производственно-коммерческих дел". В середине июля прошлого года, например, свыше тысячи рабочих и инженерно-технический персонал номерного завода (N 3508) в городе Чэнду, административном центре провинции Сычуань, оккупировали свое предприятие и здание управления после того, как им было объявлено, что завод, принадлежащий НОАК, продан, рабочим выдается двухмесячная зарплата, а дальше - "опора на собственные силы"...

Командование НОАК и стоящие за ним образованные молодые и энергичные офицеры, которые связаны со сферой высоких технологий, без восторга встретили указание центра летом прошлого года о передаче всех своих компаний в области сотовой телефонной связи ведомствам в системе Госсовета. "Бизнес НОАК в системе мобильной телефонной сети передается компании "Чайна юником корп.", -заявил представитель министерства коммуникаций. Данный шаг призван укрепить конкурентоспособность второй по мощи компании Китая в сфере телекоммуникаций. До сих пор небольшие по масштабам, но гибкие в управлении и действительно мобильные армейские телекоммуникационные компании

стр. 23

создавали большие хлопоты на рынке для гигантской, но вялой государственной компании.

Кроме того, НОАК имела 50 процентов акций в совместной компании мобильной телефонной связи "Великая стена", которая в течение последних трех лет действует в Пекине, Шанхае, Сиани и Гуанчжоу. Отметим, кстати, что по состоянию на август 2000 года в Китае имелось 124 миллиона абонентов стационарной телефонной связи и 56 миллионов пользователей мобильной телефонной связи. Только за первую половину прошлого года число "мобильников" увеличилось почти на 13 миллионов. К 2004 году, по оценкам экспертов, их будет больше, чем стационарных телефонов. Армейскому командованию нет необходимости прибегать к помощи калькулятора, чтобы понять масштабы теряемого или уже потерянного куша.

Между прочим, именно "армейская экономика" с ее тысячами заводов, фабрик, а также различных коммерческих компаний позволила довольно успешно решить проблему трудоустройства и обеспечения жильем полутора миллионов уволенных в результате сокращения вооруженных сил воинов НОАК. До сих пор, имея собственные сельскохозяйственные, животноводческие фермы, шахты, рудники, транспортные компании, китайская армия практически целиком обеспечивала себя продовольствием, одеждой и теплом. Благодаря этому генерал Лю Хуацин, курировавший в Постоянном комитете ПБ ЦК КПК вопросы, касающиеся военно-технического сотрудничества с другими странами, в первую очередь с РФ, нередко мог самостоятельно решать многие проблемы.

МОЛОДОЕ ПОКОЛЕНИЕ ВЫБИРАЕТ...

Молодое поколение военных кадров Китая, которое практически ежедневно читает в прессе о коррупции в партийных, правительственных и государственных органах, службе таможни и т.п., отнюдь не намерено полностью сдаваться и "превращаться только в стражников ЦК, в бесправных защитников Родины" после того, как имущество армии будет передано "современным жирным евнухам, окружившим императорские покои". На первое место они выдвигают задачу обеспечения надежными источниками энергии, в частности нефтью, чтобы у Китая было достаточное количество топлива для осуществления следующего этапа индустриализации страны. Армейские аналитики и те из политических кругов, кто стоят за ними (сторонники жесткой линии), аргументируют свою позицию тем, что через 10 лет Китай будет вынужден импортировать свыше 40 процентов потребляемой нефти - в два раза больше, чем сейчас. Нефтегазовые интересы КНР, отмечают они, будут распространяться на огромную территорию - от Туркменистана до Бохайского залива, от сибирских промыслов до самых окраин Южно-Китайского моря, от Ближнего Востока до Африки, Латинской Америки и Австралии.

Для обеспечения гарантированного снабжения страны энергией, утверждают эти "ястребы", Китай должен иметь мощную армию, оснащенную самыми современными видами вооружений, чтобы страну никто не мог шантажировать, тем более блокировать ее от источников энергии путем введения международных санкций, как в случаях с Ираком и Югославией.

До сих пор роль армии руководством КПК приглушалась и в связи со стремлением Пекина к налаживанию разносторонних связей, в том числе по военной линии, с Западом, и в связи с настойчивым распространением в регионе Дальнего Востока и ЮВА тезиса о "китайской угрозе". А в условиях коммерциализации китайского общества, когда любой таксист или уличный торговец стал зарабатывать значительно больше, чем полковник НОАК, даже введенные после смерти Мао Цзэдуна золотистые погоны офицеров перестали быть такими яркими и привлекательными.

Вдруг генералитет обнаружил, что грамотная городская молодежь, особенно таких культурных центров, как Пекин и Шанхай, не рвется надеть зеленую форму, предпочитая быть сотрудниками коммерческих компаний, прежде всего, связанных с заграницей. Сотни тысяч талантливых молодых людей после окончания своей учебы в вузах США, Англии, Германии и Японии не торопятся возвращаться домой, где им обещают приличную работу и даже жилье, а находят себе занятие в научно-исследовательских центрах и фирмах Запада, лишая свою родину "мозгового потенциала".

К тому же либеральное крыло китайской общественности, особенно интеллигенция, не забыло то время, когда в соответствии с указанием "одно военное и две поддержки" (военно-политический контроль, поддержка левых и поддержка производства) армия держала под своим контролем все: и образование, и культуру, и искусство, и политику, и производство. Любое появление человека в военной форме этому поколению китайцев прежде всего напоминает о годах "культурной революции". По их мнению, чем армия дальше от политики, тем лучше, тем быстрее произойдет утверждение закона в качестве главной силы китайского общества.

ТРАДИЦИОННЫЙ ПОДХОД ДАЕТ СБОИ

В политическом механизме Китая все явственнее стала выступать на поверхность прятавшаяся до сих пор среди партийного руководства и генералитета проблема взаимоотношений между партией и армией. Традиционный подход, на который пытается опереться Цзян Цзэминь - партия должна командовать армией, а армия должна быть верной партии, - начинает давать сбои.

стр. 24

Прежде всего, профессиональная и регулярная армия, в которой роль специалистов в сфере высоких технологий становится доминирующей, несмотря на традиционное присутствие политкомиссаров, судя по материалам печати, не стремится вновь превращаться в "пропагандистский рупор" теории Цзян Цзэминя, как это было в годы "культурной революции", когда она заставляла всех учить наизусть цитатник Мао Цзэдуна. Сейчас кадры кинохроники, запечатлевшие солдат и офицеров (звания тогда были отменены), размахивающих со слезами на глазах красными книжечками, воспринимаются молодыми китайцами как "уродливое явление".

Тем не менее китайская армия и чиновники государственных и правительственных органов мобилизованы на изучение и пропаганду "теории Цзян Цзэминя". Конечно, в самом появлении этой теории ничего удивительного нет. Был марксизм-ленинизм, появились идеи Мао Цзэдуна (Мао не хотел, чтобы его идеи нескромно и на чужой лад называли очередным "измом"), возникла собственная теория у Дэн Сяопина, которая закреплена даже в уставе партии. Почему же не может быть своей теории и у лидера третьего поколения руководства КПК?

У каждого современного китайского лидера, как в старые императорские времена, были свои последователи, которые хотели, чтобы их кумиры непременно стали теоретиками. Судя по материалам китайской печати, претенденты на членство в составе четвертого поколения руководства КПК, стремясь произвести на Цзян Цзэминя благоприятное впечатление в качестве верных соратников и учеников, развернули активную организаторскую деятельность по изучению и пропаганде теории своего лидера. Заместитель председателя КНР Ху Цзиньтао, который практически является преемником Цзяна, как Линь Бяо при Мао Цзэдуне, возглавил работу по изданию "Избранных работ Цзян Цзэминя". Армейское командование также решило не отставать. Руководство Главного политуправления, министр обороны Чи Хаотянь еще не забыли методы воспитательной работы прежних времен. Они, как и в годы "культурной революции", обязали солдат и офицеров ежедневно петь "правильные в идейно-политическом отношении и выдержанные в духе теории Цзян Цзэминя" песни. Отобрано восемь произведений, которые призваны воспитывать армию в духе идеологических стандартов и преданности партии. Среди них такие песни, как "Неукоснительно выполнять директивы партии", "Песня о патриотизме и самопожертвовании" и "Песня о строгом соблюдении дисциплины". Они, как утверждает армейская газета, посвящены пропаганде вклада Цзян Цзэминя в военное строительство. Эти песни должны исполняться на конкурсах, звучали они на последней годовщине создания НОАК.

Китай стоит сегодня перед проблемой превращения армии в инструмент государственного механизма. Эта проблема является одной из важнейших в политической реформе, которая стучится в ворота Чжуннаньхая со времени подавления студенческих выступлений на площади Тяньаньмэнь. Вместе с тем руководство КПК понимает, что в условиях, когда не отработан механизм формирования власти, даже партийной, на основе демократического волеизъявления народа или членов КПК, выведение армии из- под контроля компартии и передача ее в распоряжение правительства и ВСНП означали бы немедленное снижение роли самой КПК в китайском обществе, которое в конце концов перестало бы подчиняться ей. Нынешнее руководство КПК, естественно, ни при каких условиях не намерено этого допустить и, очевидно, еще долго будет держать "винтовку" в своих руках.

Наряду с этим офицерский корпус, как отмечают наблюдатели, демонстрирует раздражение тем, что прием в партию в больших масштабах представителей частного сектора, которые нещадно эксплуатируют рабочих, подкупают чиновников, размазывает идейно-политические основы КПК. Правящую партию и ее руководство обвиняют даже в экономических преступлениях, которые совершались не без участия армейских кадров. Среди таковых "проступки" начальника Главного управления разведки НОАК Цзи Шэндэ, сына известного китайского деятеля Цзи Пэнфэя, который, получив крупную взятку от сянганского бизнесмена Лай Чансина, незаконно использовал миллионы юаней компаний НОАК. Цзян Цзэминь лично распорядился передать дело Цзи в военную прокуратуру.

Цзян Цзэминь должен прежде всего ответить на вопрос, что для него главное - интересы страны или интересы личной власти. Чтобы обеспечить свою власть, ему, несомненно, нужна поддержка армии. Для этого он должен, считают аналитики, снизить темпы осуществления политической реформы, которая предполагает превращение НОАК из инструмента власти партии в инструмент власти государства. Как опытный политик, отмечают многие наблюдатели, Цзян Цзэминь вряд ли оставит правящую партию без "винтовки".

Постоянный адрес данной публикации: