(С древнейших времен до Великой Октябрьской социалистической революции.) Кишинев. Изд-во Картя Молдовеняскэ". 1965. 659 стр. Тираж 6000. Цена 1 руб. 53 коп.

Капитальный труд по истории молдавского народа с древнейших времен до Великой Октябрьской социалистической революции представляет собой заметное явление, свидетельствующее о серьезных успехах, достигнутых за последние годы в изучении истории народов нашей страны. Он во многом отличается от первого издания тома, выпущенного в 1951 году. Большинство глав написано заново, с учетом последних достижений советской исторической науки вообще, успехов в изучении истории Молдавии в частности¹ . Написанная хорошим ли-

Авторский коллектив: А. И. Бабий, И. Г. Будак, И. К. Вартичан, Я. С. Гросул, П. Г. Дмитриев, Д. М. Драгнев, В. С. Зеленчук, Ю. Г. Иванов, В. П. Коробан, Ф. Д. Левит, М. Я. Лившиц, Н. А. Мохов, Л. Л. Полевой, К. Ф. Попович, Э. А. Рикман, Е. М. Руссев, Г. Д. Смирнов, П. В. Советов, Д. Е. Шемяков, И. Г. Хынку. Редакционная коллегия: Л. В. Черепнин (ответственный редактор), Я. С. Гросул, Ю. Г. Иванов, Н. А. Мохов, Е. М. Руссев, П. В. Советов, Г. Б. Федоров, Д. Е. Шемяков.

¹ "Молдавия в эпоху феодализма". Т. 1. Славяно-молдавские грамоты (XV - первая четверть XVII в.). Кишинев. 1961; "История Молдавии. Документы и материалы". Т. II. Устройство задунайских переселенцев в Бессарабии и деятельность А. П. Юшневского. Кишинев. 1957; Я. Гросул. Крестьяне Бессарабии (1812 - 1861). Кишинев. 1956; В. Я. Гросул. Реформы в Дунайских княжествах и Россия, М. 1966; Ф. А. Грекул. Аграрные отношения в Молдавии в XII - первой половине XVII в. Кишинев. 1961; Н. А. Мохов. Очерки истории молдавско-русско-украинских связей. (С древнейших времен до начала XIX в.) Кишинев. 1961; его же. Молдавия эпо-

тературным языком, эта книга вместе с тем отличается четкостью решения основных методологических проблем и глубиной использования конкретно-исторического материала. В основу работы положена марксистско-ленинская концепция исторического процесса, высказывания К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина о ряде важнейших событий в истории народов Восточной Европы, в роли Дунайских княжеств в борьбе с агрессией феодальной Турции и значении вопроса о Дунайских княжествах в дипломатической борьбе держав. Структура тома (6 разделов, 27 глав) построена с учётом смены общественно-экономических формаций. Первостепенное внимание в нем уделено деятельности народных масс.

Первый раздел посвящен первобытнообщинному строю и возникновению ранних политических образований на территории Молдавии. Главы раздела написаны на основе привлечения большого конкретно-исторического материала, полученного в результате многолетних археологических раскопок, ведущихся на территории Молдавской ССР. В них рассматривается вопрос о древности поселений в Молдавии первобытного человека. При этом особое внимание уделено трипольцам (середина IV - начало II тыс. до н. э.). К сожалению, недостаточно четко определена этническая принадлежность последних. В настоящее время ведутся интересные споры о Черняховской культуре (II - IV вв. н. э.). В "Истории Молдавской ССР" сделан вывод, что создателями этой культуры были различные племена (гето-даки, сарматы, поздние скифы, славяне), испытавшие мощное влияние позднеантичной цивилизации (стр. 44). Думается, что в целом решение вопроса дано верное, хотя в деталях роль славянского элемента в создании Черняховской культуры пока остается не вполне ясной.

Второй раздел посвящен периоду от зарождения феодальных отношений в Молдавии до потери Молдавским государством своей самостоятельности в XVI веке. В результате тесного общения романизированного населения Карпато-Дунайских земель со славянскими племенами в VI - IX вв. здесь образовались племена волохов, которые были ближайшими предками всех восточнороманских народностей (стр. 61).

К середине X в. восточнославянское население (тиверцы и уличи), жившее на территории Молдавии, вошло в состав Древнерусского государства. Опустошительные набеги половцев и других кочевников привели в XI в. к запустению большей части Прутско- Днестровского междуречья. В XII - XIV вв. Молдавия все больше заселяется волохами, которые на этой территории со временем стали называться молдаванами (стр. 81). В результате развития феодальных отношений и процесса классообразования к середине XIV в. складывается независимое Молдавское государство. В книге дано обстоятельное изложение социально-экономических предпосылок образования Молдавского государства, его строя, а также связей Молдавии с Киевской Русью. Интересно сходство отдельных молдавских правовых институтов с древнерусскими. Так, молдавское право, как и "Русская правда", знает "гонение следа" (обязанность общины разыскивать преступников), правителей округов называет "посадниками", штраф за убийство - "душегубиной"² . Наибольшие успехи в процессе укрепления феодальной монархии были достигнуты в период правления в Молдавии выдающегося политического деятеля, господаря Стефана III (1457 - 1504 гг.). Опираясь на широкие круги служилых людей, Стефан в борьбе с турецкими завоевателями использовал также поддержку горожан и свободного крестьянства. В решающей битве у города Васлуя в 1475 г. ему удалось нанести сокрушительное поражение турецкой армии. Героическая борьба молдавского народа против турецких поработителей привела к тому, что на некоторое время Молдавия стала главной силой этой части Европы, сдерживавшей турецкую агрессию (стр. 143).

Второй раздел первого издания тома содержал очерк, посвященный молдавской культуре раннего периода. Теперь вместо этого очерка в главе "Развитие молдавской культуры в XV - начале XVIII вв.", помещенной в третьем разделе, приведены лишь отдельные сведения о культуре того времени. Нам представляется это гораздо менее удачным, так как на протяжении ряда столетий в истории молдавского просвещения, литературы и искусства происходили серьезные изменения. Ведь не случайно

хи феодализма (от древнейших времен до начала XIX в.). Кишинев. 1964; И. Г. Будак. Общественно-политическое движение в Бессарабии в пореформенный период. Кишинев. 1959, и др.

² См. Л. В. Черепнин. Русские и молдавские феодальные институты средневековья. В кн. "Omagiu lui P. Constantinescu-Iasi". Bucuresti. 1965.

авторы рецензируемой книги были вынуждены наметить два этапа развития средневековой молдавской культуры: первый (XIV - первая половина XVI в.) они характеризуют стремлением к идеологическому обоснованию целесообразности сильного централизованного государства и общенародной борьбы за свободу и независимость; второй - особенностями культуры периода турецкого ига (стр. 253).

Третий раздел книги посвящен развитию феодальных отношений в Молдавии XVI - начала XIX в. и борьбе молдавского народа за, свержение турецкого ига. Главное внимание в нем обращено на процесс утверждения крепостничества в Молдавии и борьбу народных масс против своих и иноземных угнетателей. Установление в XVI в. турецкого владычества в Молдавии привело к тому, что она была обязана платить султанам все возраставшую дань, поставлять в Стамбул огромное количество сельскохозяйственных продуктов, нести тяжелейшие военные повинности. Все это привело к резкому замедлению темпов социально-экономического развития страны, а со второй половины XVII - начала XVIII в. - к экономическому упадку. Его причины авторы усматривают в самой хищнической системе эксплуатации трудящихся масс (стр. 184). Это положение, в общей форме верное, хотелось бы видеть более конкретизированным. Ведь та же система эксплуатации существовала и в XVI в., но ее последствия сказались много позже. Очевидно, нужно учитывать и перемены в соседних восточноевропейских странах, связанные с зарождением у них новых, капиталистических отношений. В Молдавии, как и в России, в XVII в. происходило усиление феодального гнета и дальнейшее закрепощение крестьян. Уложение Василия Лупу 1646 г. явилось таким же важным этапом в законодательном оформлении крепостного права в Молдавии, как и Соборное Уложение 1649 г. в России. Рост феодальной эксплуатации молдавского крестьянства вызывал подъем классовой борьбы, нередко перераставшей в открытые восстания. Наиболее крупные из них падают на конец XVI века. В это время и в России прокатилась волна крестьянских выступлений, явившихся предвестниками крестьянской войны начала XVII века.

На протяжении XVI - начала XVIII в., в тяжелые годы борьбы с турецкими поработителями и Польшей, союзником Молдавии выступала Россия. Еще в конце 20-х - начале 40-х годов XVI в. замечательный русский писатель-публицист Иван Пересветов, побывавший у молдавского господаря Петра Рареша, писал, что он был "великий доброхот" России³ . В период освободительной борьбы украинского народа под предводительством Богдана Хмельницкого социальные низы Молдавии твердо и непреклонно стояли на стороне украинского казачества (стр. 246). Вскоре после Переяславской рады встал вопрос о принятии Молдавии в состав России, который, однако, в сложившейся в то время международной обстановке решить не удалось.

В исследовании уделено много места истории культуры и быта. Отмечается большое значение устного народного творчества, в котором нашли отражение надежды и чаяния молдавского народа, ненависть его к своим поработителям и вера в лучшую, справедливую жизнь. Серьезное влияние на развитие средневековой молдавской культуры оказала славянская письменность, способствовавшая приобщению Молдавии к высокой культуре Византии и славянского мира (стр. 260). На славянском языке были написаны первые оригинальные произведения молдавской литературы. Наиболее значительными из них явились славяно-молдавские летописи (Путнянская летопись, "Сказание вкратце о молдавских господарях" и др.). По новейшим данным, "Сказание вкратце...", сохранившееся в русских летописях, попало в Москву еще в конце XV века⁴ . Немаловажную роль в развитии молдавской культуры сыграли также вековые связи Молдавии с русским и украинским народами.

В книге общая характеристика культурной жизни удачно дополняется очерками о творчестве видных деятелей науки, литературы, искусства, общественно-политической мысли: Д. Кантемира, В. Александри, К. Негруци, М. Эминеску, З. Ралли-Арбуре и других; раскрыта многогранная и животворная связь передовой культуры с национально- освободительной борьбой молдавского народа за свое освобождение из-под турецкого ига, с движением за единство Молдавии и России, с установлением общего фронта борьбы трудящихся различных народов против угнетателей. Авторы

³ "Сочинения И. Пересветова". М. -Л. 1956, стр. 170.

⁴ А. В. Болдур. Славяно-молдавская хроника в составе Воскресенской летописи. "Археографический ежегодник за 1963 год". М. 1964.

правильно рассматривают развитие культуры в тесной связи с процессом становлений молдавской нации, который, как известно, был серьезно затруднен длительной государственной разобщенностью "молдавской территории.

При анализе явлений культурной жизни Авторы исходят из известного тезиса В. И. Ленина о зарождении элементов демократической культуры ещё в условиях господства дворянско-буржуазной культуры и идеологии. Однако распространение ими этого тезиса на все средневековье является, на наш взгляд, явным преувеличением. "Наличие классовых противоречий в области культуры предполагает развитую революционную борьбу за изменение социально-экономического и общественно-политического строя. Социальные противоречия между сословиями феодального общества, бесспорно, имели место и влияли на Культурный процесс, но вряд ли можно говорить о появлении "двух молдавских культур" уже в средневековье. К тому же в условиях борьбы за" национальную независимость местное дворянство в значительной степени" являлось выразителем общенародных интересов, руководителем сопротивления иноземным агрессорам, что отмечают сами же авторы.

Новый этап в истории Молдавии начался в конце XVIII в. и был связан с победами России в ее войнах с Турцией. Авторский коллектив, Касаясь рассмотрения этого аспекта истории Молдавии, исходил из известного положения Ф. Энгельса, высказанного им в статье "Что будет с европейской Турцией?" (в рецензируемом издании она ошибочно приписана К. Марксу), что население Балканского полуострова, стонавшее под игом турецких феодалов, видело в России свою единственную опору, "своего естественного освободителя и покровителя" ⁵ . Однако при характеристике обстановки в Европе конца XVIII в. авторам следовало бы полнее учесть влияние Французской революции на балканскую и ближневосточную Политику монархических держав. Некоторые сведения даны ими чрезмерно отрывочно. Так, упомянут русско- прусский союзный договор 1764 г., но не отмечено его прекращение и заключение русско- австрийского союзного договора, направленного как против Пруссии, так и против Турции. Упущены Рейхенбахские соглашения 1790 г., оказавшие столь значительное воздействие на борьбу России и Австрии с Турцией.

В русско-турецких войнах активное участие принимало молдавское население. Численность добровольческих дружин доходила до 20 тыс. человек, то есть превышала вооруженные силы господаря. Социальный состав волонтеров был неоднородным. Но большинство составляли крестьяне и городские низы (стр. 347). В результате войны 1806 - 1812 гг. к России отошла территория Между Днестром и Прутом. Присоединение Бессарабии к России явилось поворотным пунктом в истории молдавского народа. Царское правительство действовало согласно своей классовой сущности, стремилось укрепить феодализм и распространить на местных бояр все привилегии российского дворянства. Однако, как это указано в труде, после присоединения Бессарабии наступил относительно мирный период в ее развитии. Был положен конец произволу турецких феодалов и их ставленников. Земли, захваченные турками, были возвращены молдавскому народу. Устанавливались тесные связи Бессарабии с общероссийским рынком, что способствовало экономическому развитию края. Стремясь вызвать симпатии народов Дунайских княжеств и Балканских государств, царское правительство проводило во вновь присоединенных землях осторожную политику, соблюдало "обычаи земли", предоставило Бессарабии местное областное устройство, а ее жителям - известные льготы по налогам и рекрутской повинности, привлекало местных бояр к управлению (стр. 373 - 375).

Как правильно отмечено в томе, прогрессивность присоединения Бессарабии к России выражалась прежде всего в том, что оно ускоряло весь процесс социально- экономического развития края и создавало благоприятные условия для включения трудящихся Молдавии в общероссийское освободительное движение. В томе значительное внимание уделено истории установления контактов между борцами с тиранией, действовавшими в Молдавии и в России, и различным проявлениям взаимовлияния в движении народных масс, долгие годы стихийно боровшихся с угнетателями. Борьба крестьян Бессарабии была составной частью общерусской крестьянской борьбы. В основном она выражалась в тех же формах, что и в других губерниях России, но для крестьянского движения в Бессарабии характерны и некоторые особенности:

⁵ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 9, стр. 32.

стремление, например, к переселению на казенные земли. Отметим только, что подобное стремление не являлось чем-то совершенно исключительным. Оно наблюдалось в дореформенное время и в некоторых других районах страны, При рассмотрении царанского (крестьянского) движения авторы отмечают такую особенность, как отсутствие в нем антирусской направленности, что было вызвано, по их мнению, крайней незначительностью русского помещичьего землевладения, а также важной ролью, которую сыграла Россия, в освобождении края от гнета турецких феодалов (стр. 419). В книге раскрыты и такие формы протеста широких народных масс Молдавии против феодального гнета, как гайдучество; указало на тесную связь действий гайдуков в Молдавии и Украине (Урсула, Кармелюка, Тобултока, в более ранние годы - О. Довбуша); рассмотрено участие молдаванского народа в болгарском и греческом освободительных движениях. Большое внимание уделяют, авторы, раскрытию революционных, общественно-политических и культурных связей между русскими и молдавскими деятелями. Они отмечают, что русские революционеры, начиная с декабристов, боролись за предоставление одинаковых прав всем народам, населявшим Россию; показывают воздействие декабристов и близких к ним лиц на различные круги бессарабского общества. В книге отображен тот интерес, который проявляли передовые русские деятели к творчеству молдавского народа, в частности специально рассмотрен вопрос о внимании А. С. Пушкина к молдавскому фольклору. Однако выдвинутый авторами тезис, что сюжет "Сказки о царе Салтане" и некоторые сцены из "Гавриилиады" навеяны этим фольклором (стр. 442), не доказан.

В тексте, посвященном взаимовлиянию русских и молдавских общественно-политических и революционных деятелей на втором, разночинском этапе освободительного движения в России, чрезмерно скупо и бегло охарактеризован первый демократический подъем в стране, нет даже упоминания о первой революционной ситуации (1859 - 1861 гг.). К тому же изложение реформ, связанных с переходом от феодализма к капитализму (аграрных, судебных и других преобразований), дано в отрыве от главы, посвященной общественно- политическому движению. Тем самым роль революционного движения как одного из важнейших факторов падения крепостничества, воздействие всей атмосферы первой революционной, ситуации на ход, преобразований остались, по существу, нераскрытыми. Сформулированный В. И, Лениным тезис, что реформы являются побочным продуктом классовой борьбы, даже не поставлен. Правда, в томе есть страницы, повествующие об экономических причинах реформ; отмечена борьба крестьян против феодально- крепостнического строя; однако эти данные не обобщены и не увязаны с процессом вызревания революционной ситуации. Нельзя не согласиться с авторами, что крестьянское движение в Молдавии, являясь частью общерусского аграрного движения, не сочеталось, однако, с ним и носило местной, обособленный, характер, (стр. 473). Но, столь же верно, что в созревании революционной ситуации, сложившейся в стране на переломе 50-х - 60-х годов, большую роль сыграла Крымская война, весь ход которой имеет прямое отношение к истории Молдавии. А авторы, к сожалению, ограничились лишь беглым замечанием об усилении крестьянского движения в связи с Крымской войной (стр. 463). Нет обстоятельной характеристики и второй революционной ситуации (1879 - 1881 гг.).. При изложении общественного движения в первые пореформенные десятилетия приведены факты о связях революционных деятелей Молдавии с общерусскими революционными центрами, и отмечено воздействие революционного народничества на передовую, главным образом учащуюся, молодежь края, которая стремилась, по примеру своих русских и украинских товарищей, вести революционную пропаганду в деревне. Однако явным преувеличением является утверждение, что в конце 70-х, годов народническим движением были охвачены почти все уезды Бессарабии; что "повсеместно среди крестьян велась революционная пропаганда" (стр. 509). Подобного не наблюдалось даже в Поволжье, где действовали основные силы, народников. Интересен выдвинутый, авторами тезис о наличии контактов между А. И. Желябовым и руководством рабочего кружка в Молдавии (Ф. Н. Дениш и другие). Длительное время вопросам, связанным., с изучением национально-освободительного движения, его причин, его внутренней противоречивости, борьбы революционно- демократического направления в национальном движении с буржуазным либерально- националистическим, не уделялось должного внимания. Авторы отмечают, что представители дворянско-буржуазного национализма и

сепаратизма не оказывали на трудящиеся слои молдавского народа сколько-нибудь значительного влияния; что их группки были оторваны от народа и никогда не выдвигали программ, выражающих интересы основной массы населения. В то же время в крае, где городское население в своем значительном большинстве было представлено разными национальностями, имелась почва для возникновения мелкобуржуазных националистических течений, таких, как, например, Бунд, Авторы пишут, что в начале XX в., особенно в годы реакции, в Молдавии широкое развитие получило еврейское националистическое движение (евреи составляли более трети городского населения Бессарабии). Однако утверждение авторов, что "в Молдавии не было ни одного города или местечка, в котором сионисты не создали бы своего кружка или группы" (стр. 571), представляется нам преувеличенным.

Обстоятельно, с привлечением большого, тщательно проанализированного материала изложены вопросы социально-экономического развития края с учетом специфики его отдельных районов, их роли в общерусском историческом процессе. Большое внимание уделено культуре земледелия. Авторы отмечают, что Бессарабия, в особенности ее южная часть, была менее, чем центр России, отягощена крепостническими пережитками, что здесь шире использовались сельскохозяйственная техника и вольнонаемный труд, больше существовало специальных рынков рабочей силы в то же время в крае сохранялись помещичьи имения, росло кулачество. Если на долю крестьянского двора в среднем приходилось около 4 дес., то на долю помещичьего имения - 600 десятин. Но были латифундии и до 20 тыс. десятин. В то же время край занимал одно из первых мест в стране по числу безземельных хозяйств. В среднем они составляли 23% всех дворов, а по отдельным уездам - до 43%. Пожалуй, только некоторые районы Прибалтики имели столь ярко выраженную дифференциацию деревни. Одной из особенностей Бессарабии было наличие значительного монастырского землевладения: здешним монастырям принадлежало около 50% монастырских земель всей России.

Как отмечено в томе, Бессарабия в целом была отсталым аграрным краем со слабо развитой промышленностью, что обусловило слабость местной городской буржуазии. Но вместе с тем, в Бессарабии имелось относительно большое число русских рабочих, в особенности среди квалифицированных пролетариев (до 87%). Это способствовало как установлению межнациональных революционных связей, так и общему пробуждению политической сознательности широких слоев молдавских трудящихся. В томе отмечена и такая особенность края, как широкое участие политических ссыльных в его общественной жизни. В 1905 г. трудящиеся Бессарабии устраивали стачки, демонстрации протеста, митинги. Крестьяне повсюду выступали против помещиков, в некоторых местах явочным порядком приступали к разделу помещичьих земель. Однако в дни Декабрьского вооруженного восстания в Москве революционные силы Бессарабии не смогли не только поддержать вооруженным путем своих товарищей, но и организовать политическую стачку (стр. 550). Слабость революционных сил края привела к тому, что на IV и V съездах РСДРП бессарабские организации партии были представлены меньшевиком и бундовцем (стр. 554, 566); Вместе с тем, как отмечено в томе, большевистские идеи проникали в самые широкие массы молдавских трудящихся. С трибуны Государственной думы их представитель заявил, что правдивое слово русских социал-демократов доходит до молдавских крестьян и высоко ценится ими. В книге показаны растущая усталость народа от войны, постепенное нарастание нового революционного подъема, в частности крестьянские волнения 1916 г., восстания в воинских гарнизонах, хозяйственная разруха края.

Отметим несколько общих недостатков "Истории Молдавской ССР". К числу их прежде всего следует отнести почти полное отсутствие в исследовании источниковедческих и историографических сюжетов, чрезмерную скупость источниковедческих данных. Ценный фактический, в том числе цифровой, материал дается не только без ссылок, но даже без упоминания характера использованного источника (исключение составляют только произведения основоположников марксизма-ленинизма). Том не имеет указателей имен, географических названий, библиографий, содержит мало карт и диаграмм.

В целом же рецензируемое издание - полезный вклад в советскую историографию. Оно способствует, в частности, выяснению той важной роли, которую сыграли народы нашей страны во всемирной истории.

Publisher:

Permanent link for scientific papers (for citations):

Found source (search robot):

Publication author(s) - А. А. ЗИМИН, А. Ф. СМИРНОВ:

Comments: