М. Наука. 1984. 310 с.

Монография старшего научного сотрудника Института истории АН МССР, доктора исторических наук С. А. Мадиевского является органическим продолжением его книги, в которой исследованы статус и соотношение монархии, парламента и правительства в Румынии в последней трети XIX - начале XX века¹ . В новой работе рассматриваются три основных круга проблем того же периода: состояние буржуазно-демократических прав и свобод в Румынии, избирательная система страны, положение с законностью и правопорядком.

Вопрос о том, в какой степени политические институты тогдашней Румынии соответствовали уровню социально-экономического развития страны, в которой еще долго сохранялись феодальные пережитки, неоднократно был объектом внимания историков. Особенность рецензируемого исследования заключается прежде всего в том, что автор его впервые детально изучил всю совокупность политических институтов Румынии, обстоятельно проследив их функционирование и степень влияния на реальное положение в стране. Он исследовал соотношение между юридическими нормами и фактическим положением в основных сферах румынской социально-политической действительности на протяжении более чем полувека, применяя методы историко-социологического анализа и используя достижения современного государствоведения.

Отталкиваясь от текста румынской конституции 1866 г. и привлекая материалы текущего законодательства, С. А. Мадиевский рассмотрел права, предоставлявшиеся населению, а затем еще более подробно - то реальное положение, в котором оно находилось на протяжении всего изучаемого периода. Разбирая, в частности, статью конституции, провозглашавшую равенство румын перед законом, он показал, что даже это формальное равенство не распространялось на значительные слои населения страны. Избирательных прав были лишены женщины; в течение десятилетий были ограничены политические права населения Северной Добруджи, вошедшей в состав Румынии после 1878 года. Наконец, Румыния была единственной европейской страной, в которой часть населения (не христиане) искусственно удерживалась вне гражданства (с. 27).

В книге обстоятельно показано, какой разительный контраст существовал между правами, которыми пользовались на деле господствующие классы и примыкавшие к ним слои населения, с одной стороны, и подавляющее большинство жителей - трудящиеся массы - с другой. В особенно тяжелом положении находилось трудовое крестьянство. Несмотря на ликвидацию феодальных отношений, значительные их пережитки сохранялись еще долгое время. Одним из них были т. н. сельскохозяйственные договоры. Законы о них от 1866 и 1872 гг. юридически оформили режим принудительного труда крестьян, поставив их в положение полностью зависимых от помещичьего произвола. Не изменили существа дела и последующие законы 1882, 1893, 1907 годов. Чтобы представить себе сферу действия этого исключительного законодательства, достаточно сказать, что к моменту крестьянского восстания 1907 г. в Румынии к сельскохозяйственным договорам было вынуждено прибегать более 56% всех крестьянских семейств (с. 41).

С. А. Мадиевский обстоятельно исследует и положение рабочего класса. С конца 80-х годов в процессе развития крупного машинного производства в Румынии появляется резервная армия труда, и с начала XX в. можно уже говорить о массовой безработице в стране. Рабочий день в промышленности продолжался 12 - 16 час, достигая подчас и 18 час. (с. 44), широко использовался труд малолетних, чрезвычайно низкой была заработная плата. Тяжелые условия приводили к тому, что средняя продолжительность жизни крестьян составляла 33 года, а рабочих - 30 лет. В рабочих семьях смертность детей была в 15 раз выше, чем в семьях богачей. Резкий контраст существовал и в пенсионном обеспечении (с. 58 - 61).

Столь же резок был контраст в деле реализации предоставленной конституцией свободы образования и установленного ею принципа обязательности начального образования. В 1914 г. в списки учащихся на-

¹ Мадиевский С. А. Политическая система Румынии. Последняя треть XIX - начало XX в. Монархия, парламент, правительство. М. 1980; см. рец. М. Д. Ерещенко: Вопросы истории, 1982, N 9.

стр. 134

чальных школ вносилось лишь 60% детей школьного возраста, заканчивали же школу в селах только 8% зачисленных. Поэтому на рубеже XIX и XX вв. более 82% населения были неграмотны (с. 74). Таковы лишь некоторые из важнейших характеристик, достаточно красноречиво говорящие о том, как на деле воплощался в жизнь принцип юридического равенства граждан и каково было реальное состояние социальных прав и свобод в этой стране.

Столь же детально автор изучил состояние политических свобод и прав личности. Среди политических свобод на первое место после избирательного права ставится обычно свобода выражения мнений, т. е. свобода слова, печати и т. д. Как показано в книге, правовой режим печати в Румынии был менее строгим по сравнению с царской Россией, Австро-Венгрией, Германией (с. 93). Действительно, оппозиционная печать неоднократно открыто выступала против министров и самого короля. Но и различного рода преследования прессы не были в румынских условиях редким явлением. В книге приводятся примеры арестов отдельных издателей за выпады против короля, рассказывается о нападениях на органы печати банд погромщиков, направляемых властями. Особенно подробно описаны автором многообразные приемы, которыми пользовались власти в борьбе против социалистической прессы.

Такой же призрачной была провозглашенная конституцией свобода совести. Православие официально рассматривалось как господствующая религия, в связи с чем другие вероисповедания ставились в подчиненное положение. Тем более не существовало свободы атеизма. Принципу свободы совести противоречили обязательность преподавания религии в школах, религиозной санкции брака.

По мнению автора, специфика состояния прав и свобод в Румынии заключалась "в резком преобладании средств классово нацеленного административно- полицейского произвола над законодательными запретами или ограничениями" (с. 99). В книге приведено множество примеров произвола и насилия над рабочими и крестьянами. Так, в 1907 г. было потоплено в крови самое крупное за всю историю Румынии крестьянское восстание. При подавлении его погибло 11 тыс. человек - больше, чем потеряла румынская армия во время войны 1877- 1878 годов. В июне 1916 г. была расстреляна рабочая демонстрация в Галаце. Борьбе румынских властей против рабочего и социалистического движений посвящены многие страницы монографии. Арестам неоднократно подвергались лидеры и активисты социал-демократии и профсоюзов. Широко было распространено избиение рабочих, крестьян, солдат. Избиения, по свидетельству видных румынских общественных деятелей, были нормой повседневной жизни. Из-за них нередки были даже самоубийства среди солдат.

Обстоятельно рассматривается в книге и избирательная система Румынии. Эта система периода 1866 - 1884 гг. характеризуется как помещечье-буржуазная, а последующего - как буржуазно-помещичья. Нормы представительства были таковы, что голос одного помещика в 1883 г. приравнивался к голосам двух буржуа, чиновников, интеллигентов и к 150 голосам крестьян, мелких ремесленников, рабочих. В начале XX в. голос одного помещика или крупного буржуа приравнивался к 300 голосам крестьян и рабочих. На выборах царила атмосфера террора. Не случайно румынские социалисты, участвовавшие в Цюрихском конгрессе II Интернационала в 1893 г., заявили, что "в Румынии ничто не является менее свободным, чем выборы". Местной администрации вменялось в обязанность любыми средствами протаскивать в парламент лиц, угодных правительству, используя методы насилия, подкупа, подделки избирательных бюллетеней и т. п. Один из видных политических деятелей Румынии той поры П. Карп не без основания говорил: "Дайте мне правительство, и я вам дам парламент" (с. 202).

В завершающем разделе монографии, посвященном состоянию законности и правопорядка, автор показывает, что институты судебного контроля не служили целям эффективного сдерживания административного произвола. Имела место явная зависимость суда от правительства, нарушения конституции и законов были повсеместным явлением. Автор убедительно раскрывает слабость буржуазного правопорядка в Румынии, что было одной из наиболее характерных черт ее социальной действительности (с. 216). Конституции 1866 г. по существу не удалось установить режим законности; как писал один из виднейших румынских буржуазных социологов Д. Густи, она "осталась в значительной части клочком бумаги" (с. 217).

Монография является итогом многолетних исследовательских поисков ее автора.

стр. 135

Он основательно изучил специальную литературу, разнообразные источники, постоянно сопоставляя положение в Румынии с положением в других странах Европы. Однако следовало упомянуть, что, кроме Парижской конвенции 1858 г., роль основного закона страны до 1866 г. играл и т. н. Развивающий статут 1864 г., давший некоторые поправки к статьям конвенции. Говоря об Обычных общих собраниях, предусмотренных Органическими регламентами, С. А. Мадиевский ошибочно считает, что в них включались в качестве членов по праву бояре первого ранга (с. 156), тогда как они избирали туда своих представителей. Подробно останавливаясь на концепции "форм без содержания", автор, однако, не дает обстоятельного ответа на вопрос, почему политические институты страны в начале рассматриваемого периода все-таки опережали социально-экономическое развитие.

В целом рассматриваемая монография - знаменательное явление в советском румыноведении. С ее выходом читатель получил ценный материал для понимания политического режима этой страны в последней трети XIX - начале XX в., а с ним - и ключ к решению многих сложных вопросов румынской истории нового времени.

Permanent link to this publication: