М. Изд-во "Наука". 1975. 296 стр. Тираж 3150. Цена 1 руб. 15 коп.

Решения XXV съезда КПСС, практика строительства социализма и коммунизма, необходимость активной борьбы с буржуазной идеологией требуют тщательной разработки вопросов методологии, историографии и истории общественно- экономических формаций. В этом плане несомненный интерес представляет сборник статей, подготовленный Институтом всеобщей истории АН СССР и Научным советом по проблеме "Закономерности исторического развития общества и перехода от одной социально-экономической формации к другой" ¹ . Он содержит 12 статей, посвященных общим и конкретным вопросам типологии формаций и форм перехода от одной формации к другой, то есть вопросам, весьма актуальным и до сих пор недостаточно исследованным.

Статья Е. М. Жукова дает содержательное освещение методологических вопросов формаций. Отвергая обвинения буржуазных идеологов в том, что марксисты якобы проявляют "предвзятый", "догматический", "односторонний" подход к истории, автор аргументированно показывает, что марксистская концепция социально-экономических формаций учитывает все многообразие жизни, общее, особенное и единичное в историческом процессе, учитывает не только решающее, определяющее влияние базиса, материального производства на развитие общества, но и важную роль идей, надстроечных явлений, их влияние "а базис. Марксисты-ленинцы принимают во внимание всю сложность, противоречивость и неравномерность единого всемирно- исторического процесса общественного развития, его закономерно- прогрессивный характер, взаимовлияние, синтез различных формаций, регионов и т. д. (стр. 10 - 19).

Справедливо отмечая, что социально-экономическая формация "крайне редко выступает в чистом, неосложненном виде" (стр. 13), Е. М. Жуков критикует некоторых участников дискуссии 60-х годов за неоправданное стремление отыскать некий "азиатский способ производства", то есть еще одну формацию (стр. 13). Автор подчеркивает, что новые факты не только не опровергают, но, напротив, подтверждают открытый К. Марксом, Ф. Энгельсом, В. И. Лениным "путь к научному изучению истории, как единого, закономерного во всей своей громадной разносторонности и противоречивости, процесса"² .

М. А. Барг и Е. Б. Черняк определяют регион как категорию внутренней типологии антагонистических формаций, исходя из базисных, экономических факторов. Они выделяют прежде всего такой признак, как "относительная однородность структуры и удельного веса господствующего способа производства в экономическом сирое" (стр. 62). Тем самым их определение принципиально отличается от расплывчатых, вневременных абстракций Л. Клаасема, П. Клейна в других современных буржуаз-

¹ Ответственный редактор акад. Е. М. Жуков. Авторы статей сборника: М. А. Барг, Н. Я. Бромлей, Е. В. Гутнова, акад. Е. М. Жуков, В. Д. Королюк, акад. М. А. Коростовцев, Л. Н. Лиеицина, А. П. Новосельцев, В. И. Павлов, В. Т. Пашуто, [Б. Ф. Поршнев,] З. В Удальцова, Е. Б. Черняк, А. Н. Чистозвонов, Я. Н. Щапов.

² В. И. Ленин. ПСС. Т. 26, стр. 58.

стр. 163

ных историков³ , затемняющих закономерно-прогрессивное общественное развитие сконструированными ими понятиями типа "функциональный регион", и др. В числе признаков региона авторы называют этническую общность, территориальную общность (отличающуюся, как они подчеркивают, "не столько этнической общностью, сколько характером экономических связей"), определенную политическую организацию и культурно-историческую общность (стр. 62 - 63). К сожалению, такие признаки региона, как этническая и культурно-историческая общность, в статье недостаточно обоснованы. Чувствуют это, по-видимому, и сами авторы, делающие, например, при характеристике культурно-исторической региональной общности оговорку, что этот признак не представляется им необходимым при вычленении региона и является производным от иных факторов. Но если данный признак не столь существен при определении региона, то зачем же включать его в число региональных атрибутов?

М. А. Коростовцев правомерно защищает научное - базисное, экономическое - понимание сущности рабства, выявляя недостаточность формально- юридического подхода к этому институту и справедливо отвергая попытки некоторых историков отыскать рабовладельческий строй в "чистом виде" (стр. 79 - 84).

Е. В. Гутнова и З. В. Удальцова, опираясь на обширную историографию и собственные исследования типологии и конкретной истории европейского феодализма и исходя из признания определяющей роли аграрной структуры в феодальных отношениях XI-XV вв., убедительно намечают три основных региона феодализма в Западной Европе: 1) северо-западный (Северная Франция, Северо-Западная Германия, Англия) - завершенный тип развития феодализма в деревне; 2) средиземноморский (Северная и Средняя Италия, Южная Франция, Испания)-незавершенный тип развития феодализма; 3) североевропейский (Скандинавские страны) -слаборазвитый тип феодализма (стр. 115 - 122). И хотя некоторые вопросы, затронутые авторами (степень влияния естественно-географической среды на развитие аграрной экономики регионов и др.). нуждаются в уточнении, в целом намеченная ими типология западно-европейского феодализма XI-XV вв. составляет серьезную основу для дальнейших исследований.

З. В. Удальцов а дает обстоятельную критику попыток современных буржуазных историков истолковывать развитие феодализма в Византии по "западному" (Д. Закитинос и др.) или "восточному" (Д. Дэнструп и др.) пути (стр. 124 - 131), раскрывает сложность этого вопроса на основе анализа источников, сопоставления спорных точек зрения советских историков.

А. П. Новосельцев, В. Т. Пашуто и Я. Н. Щапов, выделяя базисные экономические признаки, намечают четыре региона раннефеодальных обществ на территории СССР (закавказский, среднеазиатский, европейский и сибирский) (стр. 192). По каждому из них они приводят перечень основных исторических проблем, ждущих еще своего решения. Жаль только, что авторы недостаточно используют результаты своих собственных наблюдений⁴ , например, для характеристики аграрной структуры раннефеодальной Руси.

Статьи о типологии феодализма выявляют большое разнообразие конкретных форм ранних и зрелых феодальных отношений, взаимодействия различных формаций, разных типов обществ, варианты синтеза различных типов социальной эволюции. Так, Е. В. Гутнова и З. В. Удальцова справедливо указывают, что перевес античных традиций в византийском феодальном синтезе обусловил как раннее превосходство местного городского ремесла над западноевропейским, так и последующее отставание этого ремесла от западноевропейской мануфактуры XV в., что весьма отрицательно сказалось на экономике Византии (стр. 114). На необходимость тщательного учета античных традиций в синтезе раннефеодальных отношений у народов Юго-Восточной Европы VI-XI вв. обоснованно

³ См. А. Н. Чистозвонов. Проблемы медиевистики на VI Международном конгрессе экономической истории (1974). "Средние века". Вып. 39. М. 1975, стр. 259 - 260.

⁴ См. А. П. Новосельцев, В. Т. Пашуто, Л. В. Черепнин. Пути развития феодализма (Закавказье, Средняя Азия, Русь, Прибалтика). М. 1972; В. Т. Пашуто. Проблемы истории Древней Руси. "Средние века". Вып. 34. М. 1971; Я. Н. Щапов. О социально-экономических укладах в Древней Руси (XI - 1-ая половина XII в.), "Актуальные проблемы истории России эпохи феодализма". М. 1971; его же. Княжеские уставы и церковь в Древней Руси (XI-XV вв.). М. 1972, и др.

стр. 164

обращает внимание В. Д. Королкж (стр. 177 - 178).

Проблему типология генезиса капитализма в странах Азии и Африки рассматривает В. И. Павлов. Однако эта тема нуждается в дальнейшей разработке.

Сборник статей - не обобщающий труд. Авторы, конечно, не могли осветить все важнейшие проблемы типологии различных общественно-экономических формаций. И все же нельзя не пожалеть, что некоторые из проблем не нашли отражения в сборнике. Советские историки накопили большой материал, позволяющий поставить, например, вопрос о сравнительном анализе генезиса капитализма в России и Европе и США, о типологии промышленных переворотов и т. д. Интерес представляет типология развивающихся стран, в которых происходит сложная борьба социально-экономических укладов, тенденций некапиталистического уклада и капиталистического пути развития. Типология социальных революций, революционных форм перехода от одной формации к другой - также проблема первостепенной важности. Поскольку в истории не было "чистых", формаций, не было и "чистых революций", где борьба ограничивалась бы противоборством двух антагонистических классов (например, крестьян и феодалов в буржуазных революциях XVI-XVIII вв.). На деле все было гораздо сложнее: даже в ранних буржуазных революциях плебейские "низы" (сюда входил в качестве составной части и зарождающийся рабочий класс) выступали не только против феодализма, но и против буржуазии, ростовщиков, спекулянтов, за смутно понимаемое "счастье", "царство равенства", "общество без угнетения".

Советские историки проделали большую работу, чтобы показать всю сложность переплетения различных социальных мотивов в классовой борьбе, составившей содержание буржуазных революций XVI-XVIII вв. (работы М. М. Смирина, А. Н. Чистозвонова, А. В. Адо и др.). Но как отразить эту сложность в сравнительно-историческом методе изучения буржуазных революций XVI- XVIII веков? Интересную и заслуживающую внимания попытку в этом плане предпринял на страницах сборника А. Н. Чистозвонов. Однако его в общем верные теоретические мысли (о необходимости изучать революции XVI-XVIII вв. в тесной связи с общими закономерностями развития разных стадий мануфактурного капитализма и др.) не везде подкреплены исторической аргументацией. Впрочем, и сам автор предупреждает, что его "выводы и подходы к решению вопросов нуждаются в проверке дискуссией, требуют специальных исследований, могут рассматриваться в ряде случаев как рабочие гипотезы" (стр. 208).

В сборнике помещены статьи Н. Я. Бромлей и Л. Н. Лисициной, посвященные различным вопросам социальной структуры советского общества. Однако хотелось бы видеть здесь не только работы по специальным (хотя и важным) вопросам экономики СССР, "о и методологические и историографические работы о достижениях советских историков, философов, экономистов в комплексной разработке критериев и основных признаков развитого социализма в СССР, равно как и о нерешенных вопросах этой темы. Из поля зрения авторов сборника выпала типология современных национально- освободительных революций, критика новейшей буржуазной и реформистской типологии революций, извращающей суть социальной революции и марксистско-ленинской теории прогресса ("финансовая революция", "супериндустриальные революции" и др.). Не реализована в сборнике и верная мысль вводной статьи Е. М. Жукова (стр. 16 - 17) о необходимости внимательного изучения влияния надстроечных явлений на изменение базиса, экономики.

Сборник вносит определенный вклад в отдельные малоизученные вопросы типологии формаций. Вместе с тем рассмотрение его проблематики еще раз показывает, насколько важны и необходимы дальнейшие исследования конкретно-исторических и теоретических вопросов общественно- экономических формаций с позиций марксистско-ленинской методологии.

Permanent link to this publication: