А. К. ЧЕУЧЕВА. СЕВЕРО-ЗАПАДНЫЙ КАВКАЗ В ПОЛИТИКЕ ВЕЛИКОБРИТАНИИ И ОСМАНСКОЙ ИМПЕРИИ В ПОСЛЕДНЕЙ ЧЕТВЕРТИ XVIII - 60-х гг. XIX в. Майкоп: ООО "Качество", 2007. 352 с.

Рецензируемая монография представляет большой интерес с точки зрения изучения новой истории Востока (Османской империи и Северного Кавказа в первую очередь), новой истории России, истории политики Англии на Кавказе и в целом на Востоке в XVIII-XIX вв., а также злободневных проблем кавказской политики России сегодня. Именно этим проблемам и ученые, и политики уделяли до недавнего времени явно недостаточное внимание.

Актуальность, научная и политическая значимость темы монографии несомненны в свете событий на Кавказе, пересмотра старых оценок и концепций советской историографии, растущего интереса к тому, что когда-то было российским, а потом - советским Востоком. Особый интерес теме придает то обстоятельство, что Турция и поддерживающие ее державы Запада (включая Англию) сегодня снова, как это уже не раз было в истории, причастны к трудностям и неудачам политики России на Кавказе, к попыткам лишить Россию выходов к Черному морю и контроля за нефтью Кавказа и ведущими через Кавказ путями доставки нефти и газа Средней Азии.

Кавказская проблема в наши дни привлекает большое внимание исследователей как в России, так и за рубежом. Особенности географического положения Северного Кавказа определяют его специфическое место в международной жизни. В изучении его истории особое место занимает период последней четверти в XVIII - 60-х гг. XIX в., во многом определивший и изменивший судьбу региона.

А. К. Чеучева хорошо изучила историографию темы дореволюционного и послереволюционного периодов, в том числе произведения русских и адыгейских авторов, которые носили характер социологических и этнографических обследований; представлен также обзор зарубежной историографии темы. Большинство произведений британских, американских, турецких и польских историков, использованных в работе, у нас не известны. Автор исследовала тексты договоров, конвенций, меморандумов и других дипломатических документов европейских держав и Османской империи.

Нижняя (по хронологии) граница исследования определена заключением Кючук-Кайнарджийского договора 1774 г. между Россией и Османской империей, а также включением Крыма в состав Российской империи. 1860-е годы, характеризовавшиеся окончанием Кавказской войны и снижением активности политики иностранных государств на Кавказе, завершают рассматриваемый в монографии период. Работа написана четко, логично, исторические события описываются подробно, благодаря чему читатель получает наиболее близкое к реальности изображение происходившего тогда на Северном Кавказе.

В монографии дано описание общественного строя у адыгов XVIII-XIX вв., наличие классов и сословий (от князей до рабов) наряду с сохранившимися институтами родоплеменного равенства, а также с выборными собраниями, свидетельствовавшими об укреплении военной демократии при сопротивлении как османским, так и царским завоевателям. Приводимый автором материал о со-

стр. 196
циальных отношениях у адыгов и использованные источники дают много ценных сведений об этом малоизученном периоде в истории общества, недостаточно освещавшемся нашими историками. Хорошо показана экономическая жизнь Черкесии и роль в ней османского и английского купечества, а также института работорговли, связи с "черноморским казачеством" (кубанским), зарождение прямых контактов с Россией (хотя вообще-то первыми черкесами на Руси были родственники второй жены Ивана Грозного Марии Темрюковны).

Монография состоит из трех глав, каждая из которых включает в себя несколько параграфов.

В первой главе говорится о том, что Северо-Западный Кавказ в рассматриваемый период представлял собой исторически сложившийся и стратегически важный регион, имеющий культурную, этническую, географическую специфику и самостоятельные региональные интересы. Одновременно он привлекал внимание самых разных внешних сил. Именно эта часть Кавказа, как отмечалось выше, стала ареной ожесточенной борьбы Османской империи и России. Активно вмешивалась тогда в дела на Кавказе и Великобритания.

А. К. Чеучева подробно излагает внутреннюю и внешнюю обстановку на Северном Кавказе. Население столь крупной историко-этнографической области характеризовалось этническим многообразием при превалирующем влиянии адыгского этноса. Этот факт пытались использовать иностранные державы для вмешательства в политическую ситуацию в регионе, что оказывало постоянное воздействие на социальную и прочую жизнь адыгов. Социальная структура адыгского общества была типичной для феодального периода его развития. В массовом сознании существовали четко оформленные представления об иерархичности социальной структуры, о знатности и аристократизме. Основными занятиями населения было земледелие и скотоводство. В связи с господством натурального хозяйства, а также слабой дифференциацией ремесел внутренняя торговля была развита плохо.

Внешняя же торговля, как пишет автор, развивалась успешно. Побережье Черного моря связывало Северо-Западный Кавказ с Османской империей. В силу сложившихся исторических обстоятельств Черное море в течение длительного времени было сферой исключительного влияния Османской империи ("турецким озером"). Это относилось и к кавказскому побережью. Море являлось важной экономической зоной, внутри которой осуществлялось каботажное плавание. Османские власти проводили политику покровительства торговле с черкесским побережьем, в течение многих веков преобладая в качестве торгового партнера Северного Кавказа. Одновременно интенсифицировалась все возраставшая торговля населения юга России и Северо-Западного Кавказа. Регулярный взаимовыгодный товарообмен укреплял здесь позиции России.

В монографии хорошо показано, как за всю историю своего существования Османская империя выработала систему взаимоотношений с различными народами, которые входили в ее состав или проживали на границах империи. Располагая рядом крепостей на побережье Северного Кавказа, османы прежде всего были заинтересованы в получении доходов и распространении своего влияния в регионе. Крепости служили центрами политического воздействия Стамбула на ситуацию. В них располагались османские гарнизоны.

Однако говорить о подчинении или вассальной зависимости народов данного региона от Стамбула нет каких-либо оснований. Некоторое политическое влияние в Черкесии османские султаны имели в прибрежной зоне вокруг крепостей, не проникая в глубь черкесских земель. Оно основывалось на оккупации османами той или иной местности. Без военной силы они не мыслили своего господства на Северо-Западном Кавказе. В то же время методами распространения их влияния являлись пропаганда ислама и духовного авторитета султана, внедрение шариата в жизнь народов региона. Эти процессы получили свое развитие в Черкесии в XIX столетии, частично придав освободительному движению местных горцев против России религиозную окраску.

Военно-политическое значение территории Северо-Западного Кавказа возрастало в периоды русско-османских войн. После утраты в 1774 г. значительной части Северного Причерноморья, особенно Крыма, Османская империя активизировала свою политику в регионе. Вали (губернаторы) крупных крепостей (Анапа, Суджук-Кале) в периоды войн координировали усилия османской армии и ополчения местных мусульман против российских войск. Но в конечном счете эти мероприятия успеха не имели.

Укрепление позиций России на Северо-Западном Кавказе в течение XVIII в. способствовало тому, что Османская империя впервые "уступала" территории, населенные мусульманами. Усиление Российской империи и ослабление Османской предопределили в XIX в. развитие политической, да и всякой другой ситуации на Северо-Западном Кавказе. Учитывая это, А. К. Чеучева вер-

стр. 197
но прослеживает связь политики османских султанов в Черкесии с зигзагами и противоречиями в их отношениях с Россией в конце XVIII - начале XIX в. Основываясь на источниках и новых публикациях, она подробно исследовала до сих пор явно недостаточно изученный начальный этап российско-османского противоборства на Северо-Западном Кавказе.

Вторая глава посвящена черкесскому вопросу в русско-османских войнах и мирных договорах между Россией и османами во второй четверти XIX - 60-х гг. XIX в. Заключение Адрианопольского договора в 1829 г. во многом предопределило будущее северокавказских народов. В процессе присоединения к России территорий, находившихся значительное время в сфере влияния Стамбула, возникают военные и международно-правовые проблемы. Внешнеполитическая ориентация народов Северо-Западного Кавказа, к сожалению, имела второстепенное значение, поскольку добиться решения этих проблем самостоятельно, без применения извне "соответствующих силовых и политических рычагов было невозможно" (с. 103). В сложной исторической ситуации, сложившейся в изучаемый период, это ставило Северо-Западный Кавказ в положение объекта соперничества между Россией и Османской империей, а затем и Англией, а не субъекта международных отношений. В ходе борьбы за обладание Северо-Западным Кавказом дипломатия часто была продолжением войны, а война продолжением дипломатии.

Конец 1820-х гг. характеризовался осложнением международной обстановки в Европе и обострением Восточного вопроса. Англия активизировала свою ближневосточную политику и признала Грецию воюющей страной. 26 июля 1827 г. представители Англии, Франции и России подписали Лондонскую конвенцию, в основу которой был положен принцип коллективного решения Восточного вопроса. Отказ османского правительства от ведения переговоров, расширение боевых действий в Греции привели к вмешательству участников лондонской конвенции в развертывающиеся события. В октябре 1827 г. в Наварине союзники разгромили флот Османской империи.

Вынужденные отдать России в 1829 г. территорию Северо-Западного Кавказа, османы стали оказывать тайную поддержку своей агентуре в среде местных народов, способствовали поставкам вооружения племенам, настроенным антироссийски, поддерживали разнообразные связи с населением (религиозные, торговые, персональные), активно влияя на быстро менявшуюся политическую ситуацию.

А. К. Чеучева уделяет должное внимание анализу политики османов по отношению к адыгам, важным направлением которой было обещание поддержать кавказские народы в борьбе за независимость. Эта тактика Стамбула способствовала тому, что многие адыги, надеясь на помощь, не могли трезво оценить политическую ситуацию и продолжали вести вооруженную борьбу с российской армией. В переломные моменты, когда население, уставшее от жестокостей и лишений войны, готово было идти на соглашение с русской администрацией, деятельность османских агентов способствовала срыву переговоров. К тому же после заключения Адрианопольского договора Османская империя проводила политику переселения небольшими группами населения Северо-Западного Кавказа в свои пределы. Это направление султанской политики становилось на каждом этапе решения Восточного вопроса все более важным и для кавказцев, и для Стамбула.

1830-е годы явились рубежом в истории османской дипломатии. Ослабление Османской империи и отставание от быстро развивающихся европейских стран заставило государственных деятелей империи совершенствовать свой аппарат и вводить новую организацию дипломатической деятельности, примером которой во многом служила Европа. Султаны посылали своих молодых подданных в Европу знакомиться с западной цивилизацией, приступали к реорганизации армии и реформам, в частности к рассмотрению прав этноконфессиональных меньшинств (в определенных пределах) и некоторой "европеизации" жизни общества. Впоследствии это время историки назвали "эпохой Танзимата". По мнению турецкого историка Карала, "пассивную османскую политику в отношениях с неевропейскими государствами заменила активная политика" (с. 143 - 144).

Основной задачей османской дипломатии в 1830 - 1840-е гг. было сохранение целостности империи в борьбе с национально-освободительным движением ее нетюркских народов и экспансией европейских государств, претендовавших на долю "турецкого наследства". Англия также была заинтересована в сохранении Османской империи (как противовеса России прежде всего), в том числе путем проведения "модернизаторских" реформ. Это и привело к временному совпадению интересов Англии и османов на Северо-Западном Кавказе в период после подписания Адрианопольского договора, а затем Крымской войны (1853 - 1856). Она возникла в результате обострения международных противоречий между великими европейскими державами - Великобританией и

стр. 198
Францией, с одной стороны, и Россией - с другой. Царская Россия планировала поставить под свой контроль Черноморские проливы и укрепить свои позиции на Балканах. Англия и Франция стремились помешать России и одновременно подчинить Османскую империю своему влиянию.

А. К. Чеучева подробно останавливается на недооценке фактора самостоятельности адыгов при определении внешнеполитических приоритетов и их нежелании отстаивать интересы иностранных держав. В годы Крымской войны это привело к провалу планов союзников. В основном население Кавказа отнеслось пассивно к призывам англо-французов принять участие в военных действиях на их стороне. В адыгском обществе весомыми оказались приоритеты свободы и независимости от внешнего влияния. Недальновидной оказалась в то время и политика Стамбула, приведшая к противостоянию на Северо-Западном Кавказе двух политических лидеров - Магомет-Амина и Сефер-бей Зина, которое завершилось их открытым военным столкновением. Парижский мирный договор 1856 г. оговаривал принадлежность берега Черного моря России, но предусматривал уничтожение русских крепостей на побережье. Свою относительно "мягкую" в отношении России позицию западные державы объясняли тем, что горцы не проявили во время войны желания примкнуть к союзникам. Итогом Крымской войны на Северо-Западном Кавказе стала дальнейшая дестабилизация политического и экономического положения региона.

А. К. Чеучева исходит из верного положения о том, что Османская империя не имела законных прав считать Черкесию своей частью, так как никогда не правила ею. Но султаны считали любой район с мусульманским населением частью их империи. Официальная османская идеология утверждала, что у мусульманина нет национальности, одной веры достаточно, чтобы считать его подданным султана. Адыги в неоднократных протестах высказывали свое несогласие на присоединение к османам, хотя оно и было чисто символически (как об этом сообщает автор) провозглашено султаном во время Крымской войны. Они также требовали, чтобы Османская империя не заявляла о передаче власти над адыгами другому государству, так как эта власть никогда ей не принадлежала. Поэтому объявление Черкесии османской провинцией (эялетом) в годы Крымской войны не способствовало упрочению влияния османов на Северо-Западном Кавказе.

Немаловажным последствием Крымской войны стало начало массовой эмиграции коренных жителей Кавказа в пределы Османской империи, вошедшее в историю под названием махаджирство (араб, muhadjara - "переселение", "эмиграция"). Главной причиной этого сложного исторического явления в 1850 - 1870-е гг. была Кавказская война и политика царского самодержавия по отношению к населению Северо-Западного Кавказа. Большую роль в процессе махаджирства сыграла и Османская империя, а также стоявшие за ее спиной Англия, Франция, антироссийская польская эмиграция во главе с князем Чарторыйским. Переселенцы размещались в различных регионах Османской империи и использовались для укрепления султанской армии. В итоге махаджирства изменился этнический состав населения Северо-Западного Кавказа. Особенно резко сократилась численность адыгского этноса. Точное число махаджиров не установлено.

Чрезвычайно любопытна третья глава монографии, посвященная политике Англии в Черкесии. Автор убедительно показывает истинный характер имперской политики Великобритании, направленной на то, чтобы любой ценой не пустить Россию на Ближний Восток, к проливам и вообще, если возможно, к Черному морю. А. К. Чеучева подробно рассматривает диалектику взаимоотношений России и Англии на Северо-Западном Кавказе и их влияние на судьбы народов этого региона в 1830 - 1850-х гг. Фактор политического взаимодействия Османской империи и территории Северо-Западного Кавказа явился решающим для политики Великобритании при определении ее целей и задач в этом "горячем" регионе, где интересы кавказцев, россиян, османов, англичан, их союзников и противников сплелись в сложный узел конфликтов. Итогом анализа политической ситуации в регионе стал вывод о возможности использования борьбы адыгов Северо-Западного Кавказа за независимость с целью воспрепятствования продвижению России на Восток.

После заключения Адрианопольского и особенно Ункияр-Искелессийского (1833) договоров в Лондоне сформировалась политическая концепция, согласно которой продвижение России на Восток угрожало британскому могуществу в колониях. В разработке этой концепции большую роль сыграли руководители английского посольства в Константинополе - посол Понсонби и его секретарь Уркарт. По их мнению, Черкесия могла стать удобным буфером, задержав надолго выход России на Восток. Но официальный Лондон хотел все же добиться своего на Северо-Западном Кавказе без особого риска. Более активной стала политика Англии в отношении Кавказа в годы Крымской войны. Черкесский вопрос нашел широкий отклик в общественных кругах Соединенного Королевства. Были организованы общественные комитеты, которые ставили своей целью

стр. 199
повлиять на решения британского парламента в вопросах внешней политики на Северном Кавказе. Но их деятельность успеха не имела. На Парижской мирной конференции не был даже поставлен вопрос на обсуждение о создании независимого государства Черкесия.

Анализируя политику Великобритании по отношению к Северо-Западному Кавказу, А. К. Чеучева обращает внимание на деятельность британских политиков по включению всей его территории в сферу свободной торговли и связанную с ней борьбу против русской блокады черкесского берега. Англия, как страна весьма развитого торгового капитала в то время, настаивала на этом, но, как показывает автор монографии, вовсе не по "принципиальным" или "моральным", а по вполне практическим соображениям. Ведь свобода торговли приводила к беспрецедентным поставкам оружия на Северный Кавказ и была прямо направлена против России. Дважды в течение 1830 - 1850-х гг. вопрос о свободе торговли с черкесским берегом становился предметом жестких споров между английским и русским правительствами, но так и не был решен в пользу Англии. Однако после окончания Кавказской войны ситуация изменилась и правительство России открыло на восточном побережье Черного моря для торговли судов всех наций пять портов.

Характерной чертой британской политики было использование в своих интересах всех оппозиционных России сил. На Кавказе при помощи Англии были созданы воинские формирования, состоявшие из европейских эмигрантов, в основном поляков, бежавших из русской армии на Кавказе или осевших по политическим или иным причинам в Османской империи, а также в Западной Европе. После окончания Кавказской войны и провала попыток организовать на Кавказе независимое государство Черкесия Англия продолжала внимательно наблюдать за развитием в регионе политической ситуации. Отчетливо политические приоритеты Великобритании во внешней политике проявились в период черкесской эмиграции. В связи с тем, что в основе внешнеполитической концепции Англии лежал принцип сохранения целостности Османской империи, английское правительство решило в целях ее укрепления использовать махаджиров для упрочения ее обороноспособности. Таким образом, в политике Великобритании и в планах Османской империи Кавказу отводилась роль противодействующей силы России.

В заключение отмечу, что монография А. К. Чеучевой актуальна в научном и политическом отношении, интересна по фактологии, отличается безусловной новизной, хорошим знанием источников и литературы.

Permanent link to this publication: